Раджа крайне сожалел, что не успел заказать ультразвуковой сканер для определения качества сварных швов. Контроль оставался лишь визуальный. Все же рос опыт сварщиков, и инженер надеялся, что, начиная с «Олега», стойкость корпуса к ударным нагрузкам увеличится.

Среди рабочих, как муравьи облепивших строившиеся в дикой спешке пароходы, было много французов. Хотелось надеяться, что стажировка в Южной Голландии поможет вытянуть брестскую верфь на уровень Королевской.

Этот человеческий муравейник рассматривали Голдберг и Вильгельм Оранский. За год благодаря старому еврею молодой принц приобрел не свойственное своему кругу обыкновение бывать на верфях, заводах и в банках. Голдберг любил повторять, что реальные дела вершатся тут, а во дворцах только желаемое выдается за действительное.

«Олег», выраставший на месте первенца серии, чернел полностью сваренным корпусом, работы велись внутри. «Новак» только приобретал свои очертания.

Затем они поехали в порт и поднялись на борт «Ван Наагена», где их встретили Раджа и капитан.

— Дорогой Вильгельм, — начал Голдберг в своей обычной манере человека, который ничего не просил, но которому невозможно отказать. — Все ваши обязательства как гаранта за два первых корабля выполнены. «Миссури» окупил себя, если считать эффект от его защиты равным цене груза, проведенного в обе стороны. «Ван Нааген» окупился дважды. Двадцать девять кораблей с полными трюмами колониальных товаров стоят намного дороже, но будем считать — дважды.

— И вы собираетесь забрать у нас оба борта? — нахмурился Вильгельм.

— Ни в коем случае. «Ван Нааген» — боевой корабль под флагом Нидерландов, кто же его изымет в военное время. Пока речь идет только о «Миссури». Он принадлежит компании имени ван Наагена, которая передала его в пользование флоту Французской Республики. К слову, после списания с вооружения парусников, он вообще единственный боевой французский корабль. Предложение в другом: одним эффектным ударом завершить эту войну.

— Потопить весь английский флот? — спросил капитан. — Невозможно, даже если тратить только по одному снаряду на англичанина. Да и как собрать их вместе.

— Зачем разорять Англию, — ответил Голдберг. — Оно нам надо? Пока это кусок, который мы не сможем проглотить. Пусть Англия сама управляется со своими проблемами, лишь бы не лезла к нам. Предложение простое — нанести им удар в самое больное место, а затем французский посол выразит свое глубокое сочувствие королю и возьмется быть посредником между Англией и Нидерландами. Не уверен за короля, но в парламенте и тори, и виги — разумные люди, они согласятся на гешефт, лишь бы остановить убытки. Вы рассчитаете реальный размер контрибуции, потребуете отмены Навигационного акта, поторгуетесь для виду, и таки да, соглашайтесь.

— Почему вы так жалеете англичан? — Вильгельм в силу молодого возраста периодически проявлял максимализм.

— О, Англия — прекрасная страна. Я так люблю Шекспира. Кстати, принц, не пора ли подумать о женитьбе? После выздоровления от чахотки вы прекрасно выглядите. Вам непременно нужна жена. Позорный мир никак не укрепит позиции короля. Подумайте, кто из английских наследных принцесс вам подойдет больше? Подумайте, дорогой Вильгельм, какое приданое лучше — процветающее королевство с богатыми колониями или остров с дурным климатом, удушенный морской блокадой.

— О какой цели вы говорите, Бен? — Раджу, как всегда, занимала техническая осуществимость задания.