— Она тяжело больна! — выкрикнул он. — О никаких наркотиках не может быть и речи.

— Очень жаль, что вы так восприняли мой вопрос. Никто, кроме полиции, об этом знать не будет. И если вы не ответите на мой вопрос сейчас, я ведь все равно узнаю это другим путем. А откажется отвечать Мерлин, придется созывать врачебный консилиум. Я думал, что вы предпочтете поменьше шума.

— Повторяю, наркотики не имеют никакого отношения к моей жене.

В комнате повисла напряженная тишина. Из холла донесся шум пылесоса. Роджер вздрогнул от неожиданности, а Келем посмотрел на дверь. Он еще не овладел собой, о чем свидетельствовали сжимающиеся и разжимающиеся пальцы.

И Роджер вдруг понял, что он близок к цели. Он не рассчитывал легко перебороть Келема, но ему стало ясно, что тот знает, что его жена страдает от наркотического отравления, причем это каким-то образом связано с той тайной, которая окружала его самого.

— Неужели нельзя прекратить этот шум! — закричал Келем. — Каждое утро я должен выносить эту пытку. Велите им выключить этот чертов пылесос!

— Скоро все и так успокоится, — попробовал было уговорить Келема Роджер, но тот упрямо повторял:

— Прекратите шум!

Совершенно неожиданно Келем сдался. Роджеру оставалось только пойти к дверям, потому что у Келема началась форменная истерика.

Пылесос гудел у самой двери, так что ее створка даже стучала по аппарату. Роджер не смог перекричать гудение мотора, и ему пришлось похлопать девушку по плечу. Она выпрямилась и повернулась к нему. Прежде чем до него дошло ее намерение, она подняла ногу, чтобы ударить его в живот. Он заметил это и успел уклониться от удара, но при этом не сумел удержаться на ногах, и она ринулась мимо него в спальню.

Гарденер вскочил в тревоге, но Роджер спохватился, и прежде чем девушка достигла двери, он был уже на ногах.

Эта горничная была Этель Дауни!

Она выхватила пистолет из кармана белого передника. Роджер видел, как ее рука поднялась, когда она бросилась к Келему, который с посеревшим от ужаса лицом откинулся на подушки.

Все произошло в одно мгновение!

Не успела Этель прицелиться, как Роджер, схватив на бегу стул, в отчаянии устремился за нею. Стул задел за ковер, и девушка промахнулась.

Пуля пролетела так близко, что он ощутил даже движение воздуха, но все обошлось благополучно.

Не помня себя от злости, Роджер с такой силой схватил Этель за руку, что та завопила от боли. Пистолет упал на пол. Но даже и теперь она пыталась вырваться, пустив в ход ноги, руки и даже зубы. Она так вцепилась ему в лицо ногтями, что Уэст почувствовал острую боль, так как в третий раз пострадал только что подживший кончик его многострадального носа.

Но на помощь пришел Гарденер. Он влепил этой фурии такую затрещину, что та закачалась из стороны в сторону, сразу утратив способность сопротивляться.

— Мегера! — прохрипел сквозь зубы Гарденер.

— Чисто сработано, — похвалил Роджер. — Наденьте-ка на нее наручники. — Он видел, как Гарденер с явным удовольствием выполнил это распоряжение, потом холодно сказал:

— Это было грубой ошибкой с вашей стороны. Вас подослал Александр?

— Предположим, что да!

— Я займусь вами позже, — сказал Роджер. Потом обратился к Келему, который все еще не мог справиться с нервной дрожью:

— Пуля не задела вас?

— Нет, у меня все в порядке, но ваш нос…

— Всего лишь царапина, — сказал Роджер, зажимая нос платком, — которую я вполне заслужил. Великолепное проявление братской любви, не правда ли?

Келем затаил дыхание.