— Хотите, угадаю, кем вы работаете? — предложила женщина.

— Ну-ка, ну-ка! Даже любопытно.

— Вы, наверное, разведчик, — мечтательно, не то в шутку, не то всерьез, закатив глаза, сказала она. — Наш отечественный Джеймс Бонд. Отдыхаете здесь после того, как в очередной раз спасли мир. А может быть, наоборот, выполняете ответственное задание, а я нужна вам для прикрытия.

Конечно, она шутила — по крайней мере, процентов на семьдесят. Вежливо улыбаясь, Замятин подумал, что внешность кинематографического шпиона служила и продолжает служить ему отменным прикрытием: ни один сколько-нибудь знающий профессионал не поверит, что за столь вызывающе броской наружностью может скрываться именно то, на что данная наружность намекает. И даже если на полковника ГРУ Замятина падет подозрение, противник чисто подсознательно будет не склонен воспринимать его всерьез: профессионалы всех времен и народов пренебрежительно относятся ко всякого рода красавчикам, справедливо полагая, что более всего на свете их интересует собственная внешность, которая является их основным и чаще всего единственным достоинством.

— А может быть, я не отечественный, а как раз таки зарубежный Джеймс Бонд? — вкрадчиво предположил он. — И здесь вовсе не отдыхаю, а, наоборот, напряженно работаю, вербуя агентуру? Вы как, не против поработать подругой шпиона? Для прикрытия, а? Дорогие рестораны, шикарные авто, приемы в высшем свете, вечерние платья, бриллианты, никелированный браунинг с перламутровой рукояткой…

— Пуля в сердце и прощальный поцелуй в окровавленные губы в финале, — с улыбкой закончила она. — Честно говоря, я думала, такое бывает только в кино.

— Честно говоря, не знаю, — в тон ей откликнулся Иван Ильич. — На самом-то деле у меня довольно скучная профессия. Я — торговый представитель России за рубежом. Работа, бесспорно, солидная, уважаемая и недурно оплачиваемая, но, повторяю, неимоверно скучная.

Последнее заявление было почти правдивым: должность торгового представителя при российском посольстве много лет служила ему официальным прикрытием при выполнении разведывательных миссий в разных точках земного шара, так что уличить полковника Замятина во лжи не смог бы даже квалифицированный специалист в области внешней торговли.

— Скучная? — усомнилась Анна Адамовна. — Да ведь вы, верно, годами не вылезаете из заграничных командировок!

— Ну и что? Офисы, конференц-залы и гостиничные номера в наше время одинаковы повсюду, а на местную экзотику времени почти не остается. Кроме того, вся эта экзотика довольно быстро приедается. Допускаю, это всего лишь мое личное впечатление. Возможно, я просто скучный человек, но пословица «Где родился, там и сгодился» — это про меня.

Со стороны реки вдруг потянуло острым, холодным ветром. Поредевшие кроны старых кленов и лип глухо зашумели, осыпав террасу шуршащим дождем желтой и багряной листвы. Анна Адамовна зябко поежилась и, плотнее прильнув к плечу Замятина, запахнула у горла воротник легкого пальто.

— Вернемся? — предложил полковник.

— Пожалуй, — согласилась она.

Подмосковный дом отдыха «Рябинка» когда-то имел статус правительственного. С тех пор утекло много воды, но от перемены владельцев «Рябинка» только выиграла, превратившись в тихое, уютное, предельно комфортабельное, истинно райское местечко. Здесь отдыхали, приводя в порядок потрепанные нервы, воротилы бизнеса, чиновники, шоумены — словом, все, кому был дорог «серенький ситец бедных северных небес» и кто мог себе позволить приобрести путевку в «Рябинку».