– Или волшебная пыльца, – закончила я.

– Именно.

И впрямь полезные вещицы.

– И что, их совсем-совсем?..

– Пара зелёных у нас осталась. Одна серая, благодаря которой мы и можем расплачиваться с лепреконами. Ведь цены они обычно объявляют… если б не думали, что мы располагаем исключительно тем золотом, что можем вручную добыть под горами, объявляли бы ещё в три раза больше. Мы пытались заполучить редкие жемчужины обратно, но светлые слишком хорошо их охраняют. А все чёрные и вовсе достались лепреконам.

– И почему это так страшно?

– У лепреконов невозможно ничего украсть. Это знают все испокон веков. – Морти, нагнувшись, почесала за ухом Бульдога: пёс грустно смотрел на нас, сидя у ножки кресла. – У лепреконов своя, особая магия, которая позволяет надёжно защитить то, что принадлежит им. К примеру, та сокровищница Повелителя, которую упоминал посол… Оттуда нельзя вынести ни один предмет, если ты не лепрекон. Сокровищница просто не даст тебе выйти.

– А что мешает захватить какого-нибудь лепрекона в заложники, надеть на него ошейник и приказать вынести жемчужины?

– Если лепрекон понимает, что выносит предмет из сокровищницы незаконно, его тоже не выпустит.

Да уж. И впрямь интересная магия.

– А снять чары, наложенные на сокровищницу, никак нельзя?

– Многие пытались. Ни у кого не вышло. Даже у самых могущественных магов в истории Риджии. Надёжная защита от расхищения, согласись.

Я нехотя кивнула. Хотя сдаваться не собиралась. Может, местные и верят в непреложность закона «У лепреконов невозможно ничего украсть», но я не склонна принимать что-либо на веру. Гипотезу Пуанкаре тоже когда-то внесли в список задач тысячелетия, и прежде чем признать задачку с жемчужинами неразрешимой, я хотя бы попытаюсь поискать решение.

На досуге.

– Я знаю Лода. Он не рассчитывал, что лепреконы согласятся отдать жемчужины. Да они и не нужны нам… не для того, чтобы предотвратить войну, по крайней мере. – Морти поднялась на ноги, и Бульдог радостно вскочил вместе с ней. – Проведаешь Фаника со мной?

Предложение было неожиданным – и настойчивое дружелюбие со стороны принцессы настораживало меня всё больше и больше.

– А разве не разумнее будет дождаться Лода?

– Нет нужды. – Принцесса вскинула руку, и на пальце её блеснуло управляющее кольцо. – Взяла у Альи до совета. Не думаю, что в нём возникнет нужда, но осторожность не помешает.

Поразмыслив, я всё-таки встала:

– С радостью составлю вам компанию.

Как справедливо заметил Пьюзо, друзей надо держать близко, а врагов – ещё ближе. И пока я не знаю, к какой категории относить Морти, отдаляться от неё определённо не стоит.

Мы спустились в гостиную, сопровождаемые цокотом когтей Бульдога, и там нас ждал сюрприз – в лице Навинии, сидевшей в кресле с отсутствующим видом. Паппей деловито умывался у неё на плече; я покосилась на пса, но тот, к счастью, прямиком посеменил под тот самый стол. Видимо, не заметил грызуна.

– Приветствую, принцесса, – любезно произнесла Морти.

Навиния покосилась на неё. Молча опустила взгляд, вновь уставившись в пол.

– Я понимаю, вам пришлось нелегко. И понимаю, как вся эта ситуация вас печалит. – Морти говорила с неудавшейся соблазнительницей Лода так мягко, так дружелюбно, с таким искренним желанием подбодрить, что я в очередной раз устыдилась своих подозрений – и в очередной раз захотела подрисовать над её головой нимб. – Но вам не стоит сидеть здесь в одиночестве, избегая общества ваших друзей.