– Давай, издевайся, – когда Навиния резко повернула голову, Морти растерянно смолкла. – Мало тебе того, что меня и так смешали с грязью? Ещё решила добавить?

Ресницы принцессы дроу дрогнули крыльями чёрных бабочек.

– Давай, наслаждайся. Торжествуй, – издёвка в улыбке Навинии чудесно гармонировала со злой напевностью её голоса. – Да, я уничтожена. Твоим братцем и своими людьми. Мне показали моё истинное место. Тебе ведь это по нраву, правда? Унижение твоего врага, унижение той, кто посягала на твоего любовничка. Ты считаешь, что я получила по заслугам. – Она окинула меня взглядом, презрительность которого почти кристаллизовалась в воздухе. – Вы обе считаете.

Только тут я вспомнила, что Морти до сих пор не знает о происшествии в гостиной. И мне почему-то не хотелось, чтобы это изменилось.

Наверное, потому что Лод тоже явно этого не хотел.

– Видимо, лучшее, что я теперь могу сделать, – умереть. Жить мне отныне незачем, а смерть моя хоть кого-то порадует. – Вдруг растеряв всю злобу, Навиния ссадила паппея на столешницу и обречённо подпёрла голову рукой: печальная и прекрасная дева, готовая к встрече с голодным драконом. – Заколоть себя мне не дадут, но, может, смогу улучить момент и выброситься из окна. Надеюсь, эта башня достаточно высока, чтобы от моего тела мало что осталось, ведь ждать достойных похорон от тёмных…

Я смотрела на паппея, осторожно обследовавшего стол.

Пытаясь понять, на кого рассчитан весь этот театральный пафос.

Не могу отделаться от смутного ощущения, что всё это – спектакль. Только вот для кого? С чего Навинии хочется предстать в наших глазах трагической героиней? Хотя… роль можно играть не только для публики. Иногда мы играем их для самих себя, и многие обманывают себя куда чаще и успешнее, чем других.

Кажется, принцессе не так просто смириться с тем, что страшное унижение не сильно-то её унизило. Судя по взглядам, которые она бросала на Алью… да только это неправильно, и Навиния прекрасно это понимает. Поэтому присовокупила к истинной печали по поводу предательства советников мнимую печаль по другому поводу – и предстала «правильной» даже в собственных глазах. А играть роль куда приятнее и проще, если у тебя есть зрители. В данном случае мы.

Только вот в любую игру можно играть вдвоём.

– Боюсь вас разочаровать, принцесса, но после падения от вашего тела останется очень даже много всего. Хотя состояние у него будет… хм, а любопытная задачка выходит. – Я заинтересованно провела пальцем по переносице, поправляя очки; мысли на автомате складывали формулы, а губы – слова. – Нам нужно найти силу удара вашего тела о землю. Масса тела… думаю, килограммов шестьдесят. Сопротивление воздуха не учитываем, в данном случае оно ничтожно. Притяжение в Риджии явно соответствует земному, тогда ускорение свободного падения тоже. Высота башни, насколько я помню, около тридцати метров… и итоговая скорость тела перед столкновением будет примерно двадцать четыре метра в секунду.

На самом деле приблизительно 24,259. Я вопиюще округляла тысячные, которые вычисляла в уме, – но по многим причинам расчёту всё равно суждено было вый-ти весьма приблизительным, так что я решила оперировать целыми числами.

Решать задачу на риджийском было любопытной языковой практикой. Пусть даже некоторые слова приходилось проговаривать на русском, потому что вряд ли в риджийском для них имелся перевод.

Но даже с переводом принцессам моя речь наверняка не стала бы яснее.

– Время удара рассчитаем, поделив высоту тела на скорость перед ударом. Предположим, вы падаете плашмя, и с вашими объёмами максимальная высота… примерно 0,3 метра.