— Итак, господа, — я обвел их взглядом, чувствуя, как их энергия передается мне. — Времени на раскачку у нас нет. Операция начнется через двое суток, на третью ночь. До этого момента нам предстоит сотворить небольшое производственное чудо.

Я развернул на столе эскизы, и они подались вперед, вглядываясь в непонятные чертежи.

— Задача первая, — я хлопнул ладонью по чертежу светошумового заряда. — Кодовое название — «Гром небесный». Нам нужно пять сотен таких штук. Начинка проста: магниевая пыль и селитра из «потешных огней». Подробности я передам кузнецам. Корпус… — я сделал паузу, обводя их взглядом. — Он должен быть легким, чтобы рвался от вспышки, а не от удара. Дешевым и простым в изготовлении. У кого какие мысли?

Офицеры переглядывались, в их глазах читался ступор. Жести у нас не было. Глина — слишком тяжела. Дерево — будет гореть, а не взрываться. Кажется, я не в ту дверь стучусь. Надо будет собрать только технарей и ремонтников. Они меня лучше поймут. Привык я, что в Игнатовском, даже де ла Серда не плохо соображает в моих проектах.

— Ваше благородие, — подал голос один из поручиков. — В обозе есть несколько бочек с клеем, что для починки лафетов везли. И бумага. Горы бумаги для штабных нужд. Ежели в несколько слоев проклеить, да на болванке высушить… Папье-маше, как у французов — видел у отца подобное. Легкое, прочное, дешевое.

Идея была гениальной в своей простоте. А я недооцениваю своих новоиспеченных офицеров, однако.

— Отлично, поручик! — я с уважением посмотрел на него. — Ваше имя?

— Ржевский, ваше благородие.

Я сдержал смешок. Вот же бывают совпадения, хотя до 1812 года еще далеко.

— Назначаетесь ответственным за производство корпусов, поручик Ржевский. Соберите всех писарей, всех, кто умеет с бумагой работать. Пусть клеят. Круглосуточно.

— Задача вторая: «Глас Божий», — я указал на прототип сирены. — Этот механизм нужно не просто скопировать. Его нужно усилить. Мне нужно десять таких «голосов», и каждый должен выть так, чтобы у янычар на стенах зубы крошились. Поручик Дубов, — я обратился к кавалеристу из своего «Охранного полка», — забирайте этот образец, берите лучших слесарей и плотников. И решите главную проблему. — Я раскрутил ротор. Механизм издал жалкий, дребезжащий звук и заклинил. — Подшипники из простого железа стираются за минуту. Нам нужен материал, который даст легкое скольжение.

Дубов повертел прототип в руках, нахмурившись. У меня была пара идей как решить проблему, но для начала я раздавал поручения, чтобы можно было потом их отладить. Люди должны заниматься делом.

— И последнее, господа. «Огненный змей». Фейерверк. Здесь все проще, но требует аккуратности. Все ракеты нужно разделить на три равные части. Каждую группу — на отдельную позицию, как можно дальше друг от друга, чтобы создать максимальный разброс. Запускать — одновременно, по моему сигналу. Задача — подготовить пусковые станки и обеспечить синхронный залп. Малейшая ошибка — и весь наш обман пойдет прахом.

Последнее задание вызвался выполнить некий капитан Нелидов.

Передо мной стояли командиры штурмовых групп, которым я только что вручил по сути театральный реквизит. Не знаю что им наплел Орлов, а может и совместная попойка на них так влияла, но мне верили. Хотя, не так. Верили — в меня.

— А что же мы, ваше благородие? — подал голос один из капитанов, рослый гренадер с обезображенным шрамом лицом. — Пока эти свистульки будут выть да хлопушки бабахать, нам что, молиться?

— Вам, капитан, достанется самая важная роль, — ответил я, и все подались вперед, затаив дыхание.