Кукольник задумался.

– У нашей посадочной шлюпки есть телескоп, но его нельзя направить прямо вниз. Подождите немного. – Хиндмост повернулся к бортовым инструментам. Одна его голова повернулась назад и заговорила на шипяще‑плююще‑фыркающем Языке Героев.

– Говорите на интерволде, – сказал Чмии. – Пусть Луис хотя бы слушает.

– Хорошо. Сейчас я дам вам проекцию с телескопа «Иглы».

Изображение появилось под ногами Луиса Ву: прямоугольник без четких границ, в котором солнце Кольца и звезды вокруг него стали вдруг гораздо больше. Луис прикрыл солнце рукой и пригляделся. Кольцо было на месте: светло‑голубая нить, образующая полукруг.

Возьмите пятидесятифутовую светло‑голубую рождественскую ленту шириной в один дюйм, сверните ее в круг, установите одним краем на пол и поставьте в середине свечу. А теперь увеличьте масштаб.

Кольцо было лентой невероятно прочного материала, в миллион миль шириной и шестьдесят миллионов длиной, образующей круг радиусом в девяносто пять миллионов миль с солнцем в центре. Это кольцо вращалось со скоростью семьсот семьдесят миль в секунду, достаточно быстро, чтобы создавать силу тяжести, почти равную земной. Неизвестные инженеры Кольца покрыли его внутреннюю поверхность почвой, океанами и атмосферой. Вдоль каждого края они поставили стены высотой в тысячу миль, чтобы удержать воздух. Вероятно, он все‑таки уходил через край, но не слишком быстро. Внутри кольца размещались двадцать черных прямоугольников, расположенных примерно так, как орбита Меркурия в Солнечной системе, и создающих на Кольце чередование суток продолжительностью 30 часов.

Площадь Кольца составляла шестьсот миллиардов квадратных миль – в три миллиона раз больше площади Земли.

Луис, Говорящий с Животными, Несс и Тила Браун путешествовали по Кольцу почти год: двести тысяч миль поперек него, а затем обратно, к точке, где потерпел крушение «Лгун». Пятая часть ширины. Вряд ли это сделало их экспертами. Да и вообще, могло ли любое мыслящее существо надеяться стать когда‑либо экспертом по Кольцу?

Впрочем, они осмотрели один из краевых космопортов, расположенных на внешней стороне стены. Если Хиндмост говорил правду, большего и не требовалось. Сесть на краевом космопорте, забрать то, что Хиндмост рассчитывал найти, и обратно. И быстро! Потому что…

Потому что на прямоугольном изображении, которое Хиндмост показал им, все было видно с болезненной ясностью: светло‑голубая арка Кольца сместилась, и солнце ушло из ее центра.

– Это мы не знали, – сказал Чмии. – Мы провели на нем целый год, но ничего не знали. Как это могло случиться?

– Кольцо не было смещено, когда вы находились на нем, – сказал кукольник. – Ведь это было двадцать три года назад.

Луис кивнул. Разговор отвлекал его. Только наслаждение, даримое электродом, спасало его от страха за судьбу жителей Кольца. Хиндмост продолжал:

– Кольцо нестабильно в плоскости своей орбиты. Вы знали об этом?

– Нет! Я не узнал ничего нового с тех пор, как вернулся на Землю, – сказал Луис. – Я никогда не занимался его изучением.

Оба чужака смотрели на него, и Луису было неприятно такое пристальное их внимание. Ну хорошо.

– Достаточно просто показать, что Кольцо нестабильно. Стабильно вдоль оси, но нестабильно в плане. На нем должно иметься что‑то, держащее солнце строго в центре.

– Но сейчас‑то оно из центра ушло!

– Значит, это что‑то перестало работать.

Чмии царапнул когтями по полу.

– Но тогда они должны умереть! Миллиарды, десятки миллиардов… может, даже триллионы? – Он повернулся к Луису.