|
Но по смыслу, чтобы получить семьдесят семь, мне нужно взять семерку сначала один раз, затем два раза, а потом восемь раз, ибо это число составляется из семи, четырнадцати и пятидесяти шести. Но один, два и восемь дают одиннадцать, и вот я решил задачу: семерка входит в семьдесят семь одиннадцать раз. – Ты так быстро находишь скрытые числа? – Либо быстро, либо вообще не нахожу. – Наверно, ты знал это число по опыту. Предположим, однако, что у меня есть участок зем-ли, втрое больший, чем поле моего соседа Дагантакалы, но сосед прикупает еще одну десятину земли, и теперь мое поле больше всего лишь вдвое. Сколько десятин в обоих участках? – В совокупности? – спросил Иосиф и стал считать. – Нет, в каждом отдельно. – У тебя есть сосед по имени Дагантакала? – Я просто назвал так владельца второго участка в своей задаче. – Понятно. Дагантакала – это, судя по имени, человек из страны Пелешет, что в земле фили-стимлян, куда мы, кажется, и спускаемся по твоему мудрому благоусмотрению. Его нет на свете, но он носит имя Дагантакала и скромно возделывает свое теперь уже трехдесятинное поле, не ис-пытывая ни малейшей зависти к моему господину с его шестью десятинами, потому что у этого Дагантакалы стало как-никак три десятины вместо прежних двух, а еще потому, что на свете во-обще не существует ни его, ни обоих полей, которые тем не менее – и это самое забавное – составляют вместе девять десятин. А существуют на свете лишь мой господин и его мудрая голова. Старик в нерешительности заморгал глазами, не сразу сообразив, что Иосиф уже решил и этот пример. – Ну? – спросил он… – Ах, вот оно что! Ты уже дал ответ, а я и не заметил, ты так вплел его в свою болтовню, что я чуть не пропустил его мимо ушей. Верно, искомые числа – шесть, два и три. Они были скрыты и спрятаны – как же ты их так быстро нашел, не переставая болтать? – В неизвестное стоит только получше вглядеться, и покровы спадают, и тайное становится явным. – Мне смешно, – сказал старик, – что ты назвал мне ответ походя, невзначай. Мне это, чест-ное слово, смешно. И он засмеялся беззубым ртом, склонив голову к плечу, которое у него при этом тряслось. Затем он опять стал серьезен и, заморгав еще влажными от смеха глазами, сказал: – Послушай, ты, как тебя, ответь мне наконец честно, положа руку на сердце: неужели ты действительно раб-безотцовщина, низкая тварь, мальчишка на побегушках, которого жестоко на-казали за всяческие пороки и бесчинства, как заявили мне те пастухи? Глаза Иосифа затуманились, а губы, как это не раз с ним бывало, сложились трубочкой, при-чем нижняя несколько выпятилась. – Ты, господин мой, – сказал он, – задавал мне задачи, чтобы меня испытать, и не спешил сообщить мне ответ, ибо тогда это не было бы испытанием. А когда бог, испытания ради, задает задачу тебе, ты хочешь сразу же узнать решение и вместо спрошенного, по-твоему, должен отве-тить тот, кто спросил? Нет, это не по правилам. Разве ты не вытащил меня из ямы, где я, как овца, замарался собственным калом? Каким же я должен быть негодяем и как тяжелы должны быть мои проступки! Я, чтобы решить задачу, шевелил мозгами, умножал на два и на три, прикидывал и так и этак. Прикинь же в уме, если угодно, и ты, соотнеси наказанье с виной и низким происхожденьем, и из двух известных условий задачи ты, конечно же, выведешь искомое третье. – Мой пример был последователен и уже нес в себе решение. Числа чисты и точны. Но кто мне поручится, что жизнь похожа на них и не таит неизвестного под покровом известного? Здесь много несоответствий в условиях. – Значит, и это нужно учесть. Жизнь не похожа на числа, но зато она перед тобой, и ее мож-но видеть воочию. – Откуда у тебя перстень с приворотным камнем? – Может быть, этот мерзавец его украл, – предположил Иосиф. |
