|
Дорогой мистер Уоррен, В то же время, у меня до сих пор есть Ваш номер и я пытался связаться с Вами в тот же вечер. С уважением,
Шерон, Я, наконец, переговорил с доктором Личми. Ты уже с ним разговаривала? Если говорить честно, я не очень впечатлен. Он предложил, что ты и я могли бы извлечь выгоду из этого клуба анонимных алкоголиков, например, помочь «направить наши импульсы на коррекцию Дары». Я сказал ему, что он единственный, кто должен корректировать её. Он сказал, что больше беспокоиться за Ники. Потому что Дара более активна, принимает наркотики, общается Бог знает с кем, она выражает свои эмоции и, следовательно, более здорова, чем Ники, которая не причинила ни дня беспокойства за всю свою жизнь. Разве это не прелестный парадокс? Он пытался убедить меня, что раз Ники никогда не показывает признаков того, что у неё проблемы, значит у неё действительно проблемы. И вот за это мы платим 250 долларов в час (кстати, ты должна мне свою долю за февраль, пожалуйста, выпиши чек). Полагаю, что он знает, о чем говорит. Просто я не убежден в этом. Ники прекрасная старшая сестра, и Дара должна быть счастлива, что Ники есть у неё. Кевин.
Как только я вернулась на шоссе, то схватила телефон и набрала номер Паркера. На секунду испугалась, что не смогу связаться с ним, - мой телефон мигал каждые пять секунд и показывал 2% зарядки. Давай, давай, давай же. Потом раздались гудки: четыре, пять, шесть, - прежде чем звонок перешел на голосовую почту. - Давай, - громко сказала я и ударила ладонью по рулю; потом сбросила звонок и набрала снова: три гудка, четыре, пять. Прямо перед тем, как я снова хотела сбросить звонок, Паркер ответил. - Алло? - Прохрипел он. Я разбудила его. Не удивительно. Сейчас примерно 2 часа ночи. - Паркер? - Горло свело так, что я с трудом произнесла его имя. - Мне нужна твоя помощь. - Ники? - Слышу шорох, будто он садиться. - Боже мой. Который час? - Слушай меня, - продолжаю я. - Мой телефон сейчас сядет. Я думаю, что у Дары проблемы. Возникла короткая пауза. - Ты думаешь... что? - Сначала я подумала, что она играет со мной, - торопилась я. - Но теперь думаю, она вовлечена во что-то крупное. Во что-то очень плохое. - Где ты? - Когда Паркер заговорил снова, его голос был встревожен, он полностью проснулся, я знала, что он уже вылез из кровати. Я могла расцеловать телефон, могла поцеловать его, хотела его поцеловать. И этот факт был огромный и твёрдый, как айсберг, неожиданно выскочивший из темной воды. - 101-е шоссе. В южном направлении. Я ощутила головокружение, словно дорога перед фарами превратилась на самом деле в длинную яму, а я падала. Голос Дары снова возник у меня в голове, голос громче, чем просто воспоминание. И теперь я поняла, вспомнила. Она говорила это мне. Я уверена, говорила. Но в ту секунду, когда я попыталась вспомнить в связи с чем, поручни моей памяти соскользнули в воду, а мой разум окутало холодной неопределенной темнотой. - Ты за рулем? - Голос Паркера стал выше и недоверчивее. - Тебе нужно остановиться. Сделай мне одолжение и остановись, ладно? - Мне нужно найти её, Паркер, - мой голос охрип; телефон начал пищать еще интенсивнее. - Мне нужно помочь ей. - Где именно ты находишься? - Повторил он. Его комната встала у меня перед глазами: старая лампа в форме бейсбольной рукавицы бросает теплый конус света на темно-синий ковер; смятые простыни, которые всегда слегка пахнут сосной; вращающееся кресло; кучи книг, видео игр и растянутых футболок. Я представила, как одной рукой он надевает рубашку и роется под кроватью в поисках кед. - Я направляюсь к Сиротскому пляжу. Потому что это единственное о чем я могу думать. |
