Сейчас прилив. Чёрная тина плещется между камней, волны вспениваются в метре от того места, где я стою, образуя бассейны между скал при отливе. Это уединённое место, которое никто не догадается проверить, хотя, в трёхстах метрах вниз по дороге начинаются огни и хаос Восточного Норуолка.

Я пролезаю под строительными лесами, проводя рукой по изгибам маяка, и краска отпечатывается на моих пальцах. Единственная дверь заколочена досками, как и все окна. Но я продолжаю обходить маяк кругом. Я была здесь ранее. Здесь должен быть ещё один вход. Если только... Неожиданно мне в голову приходит одна мысль. Если только Андре, зная, что копы продвигаются в расследовании, не замёл свои следы.

Но в то мгновение, когда я думаю об этом, мои пальцы нащупали что-то, - неровную очень маленькую щель на деревянной поверхности. Под строительными лесами настолько темно, что я с трудом могу различить свои руки, исследующие поверхность маяка. Вот это место, спрятанное ото всех глаз и заколоченное гвоздями, как будто давным-давно ураган вырвал глыбу от стены, а потом в спешке её кто-то заделал. Я толкаю. Дерево отодвигается на сантиметр, издаёт скрип, когда я прислоняюсь к нему. Здесь находится дверь, специально вырезанная в стене, а затем замаскированная приколоченными досками. Но как бы я её не толкала, она не поддаётся. Может быть, она заперта изнутри? Я просовываю пальцы в почти незаметный стык, и вскрикиваю, уколовшись об острый гвоздь. Засовываю палец в рот, чувствуя вкус крови. Всё так, как я и думала. На самом деле, дверь не заколочена гвоздями, они просто вбиты в дверь, а потом согнуты, наклонены параллельно двери. Но она всё же не открывается.

В отчаянии пинаю дверь (мне это необходимо), а затем отпрыгиваю, так как она отлетает со скрипом, повиснув на петлях. Ну конечно. Не от себя. Нужно было потянуть на себя. Чувствую за собой какое-то движение. Оборачиваюсь. Поднимается ветер, на берег обрушивается очередная волна, между гладкими тёмными камнями разбиваясь в пену. Я осматриваю пляж, но не вижу ничего, лишь тёмные очертания старых валунов, дикие заросли травы и тусклые огни бара «У Бимера», мерцающие вдалеке сине-серебристым цветом.

Затем проскальзываю в маяк, нагнувшись за покрытым песком камнем, который сможет придерживать дверь приоткрытой. Теперь хоть немного света попадает в тёмное помещение. Кроме того, это пригодится Ники, если она сможет найти меня.

Внутри воняет несвежим пивом и сигаретным дымом. Я делаю шаг вперед, нащупываю выключатель и что-то - бутылка? - откатывается в сторону. Потом сталкиваюсь с торшером и едва успеваю его поймать, до того как он упадет на пол. Лампа, запущенная генератором, еле-еле освещает винтовую лестницу, ведущую на верхние этажи маяка. Комната пустая, за исключением нескольких пивных банок и бутылок, сигаретных окурков и, странно, мужских шлёпанцев. Дюжина следов пересекали комнату по толстому слою опилок и штукатурки. Муравьи роились вокруг брошенного в углу пакета из Макдональдса. Я перетащила лампу ближе к лестнице, которая в свете стала похожа на змею, а потом я начала взбираться вверх.

Красный диван унесли из помещения наверху. Даже до того, как я смогла найти другую лампу, уже поняла, что какой-то большой предмет недавно тащили через комнату – на пыльном полу остались видимые следы - и двигали вниз по лестнице. Но лампы остались, четыре из них с огромными колбами, как лампы для кино, и старый журнальный столик с темными окружностями пятен от стаканов. Кондиционер стоял в углу, его решетка вся была в пыли, пеноблоки и фанерные доски сложены у стены, вероятно, планировался ремонт, который так и не сделали. В другом углу валялся женский бюстгальтер с принтом пчелок на чашках.