Киаран улыбнулся в ответ.

- Я бы нашел способ убедить тебя. Для начала использовал бы свой язык: Thagaolagamortle m’ uilechridhe, Кэм. - он выдохнул слова у моей кожи. - Затем я бы перевел это и сказал, что лю…

Я прижалась к его губам.

- Ни каких высокопарных слов. Никаких заверений, - я подымаюсь на цыпочки и шепчу в ухо. - Ты дал обещание, МакКей. Покажи мне, что я для тебя значу.

- В твою комнату. Сейчас же, - он будто затаил дыхание.

Затем взял меня за руку, и провел по туннелю обратно в город, мимо мигающих уличных ламп и темных пространств. Уже насталапоздняя ночь и улицы были почти пустые, прямо как в Эдинбурге. Мое сердце заколотилось, когда мы дошли с ним до моего балкона, а затем и комнаты. Дверь закрылась с хлопком. Никаких признаков Деррика, слава Богу.

Киаран схватил мою рубашку и поцеловал меня, сильно прижавшись своими губами к моим. Как будто забывшись, он бормотал на своем языке, снова и снова. Слова каскадом слетали с его языка непрерывном акцентом, который заставляет меня жаждать большего, который заставляет меня безумно хотеть.

- Расскажи мне, о чем ты говоришь. Переведи, - я прижалась губами к внутренней стороне его подбородка, выше его плеча. Я буду целовать его везде.

- Ты хочешь знать, что значишь для меня, Кэм? - его губы проследовали вниз по изгибам моей шеи. - Каждый день я задаюсь вопросом, когда твоя человеческая жизнь закончится, и это до ужаса пугает меня, - его слова жгут мою кожу. - Из-за тебя я не хочу, чтобы у меня была вечность.

Соколиные Охотницы всегда умирают молодыми. Всегда. Как бы я хотела, чтобы эти слова не были правдой. Я бы хотела, чтобы он был человеком или чтобы я была фейри, и у нас было бы тысячи лет жизни для этого.

Его руки по обе стороны от моего лица, самое нежное из прикосновений.

- Aoramdhuit.

Я буду поклоняться тебе. (В оригинальном переводе первой части “я буду служить тебе”, имеется в виду так же боготворить - прим.переводчика)

- Ты говорил, это обет. Мне тоже сделать так?

- Нет, Кэм, - его глаза поймали мои, прямо перед тем, как он поцеловал место на моей шеи, где ощущается пульс. Затем губы переместились к моему уху, шепча, - позволь мне соблюсти мои слова.

Я больше не могу сдерживаться. Прежде чем я успеваю понять, я хватаю его за рубашку, моя спина прижимается к стене, и я целую его, и целую его, и целую. Он смеется, удивленный, когда я дотягиваюсь до пуговиц на рубашке - расстёгивая одну, вторую, третью - пока он нетерпеливо не срывает их.

Затем его губы снова оказались на моих. На щеке, плече, ниже. Наша одежда разбросана по сторонам, и я мельком увидела его мускулистое, мерцающее тело, прежде чем он прижал меня к стене. Киаран схватил меня за ягодицы, приподнимая, чтобы я обернула ноги вокруг его талии.

Он сдержал свое обещание. Я не могу насытится его губами, поцелуями, руками, касаниями. Везде.

И я, наконец-то, познала, какого это, когда тебе поклоняются.

Глава 34.

Иногда ночью я открывала глаза, чтобы найти Киарана спящего рядом со мной. Мы лежали лицом друг к другу, наши голые ноги переплелись вместе под тяжелым одеялом. Почти полная луна ярко светила через окно, она освещала его черты, блеск кожи был еще ярче при попадании света.

За все то время, что я знаю Киарана, я никогда не видела его спящим. Сон смягчает его черты. Он выглядит моложе, практически уязвимым. Он крепко удерживает меня в объятьях, его пальцы запутались в моих волосах, и что-то в этом жесте заставляет чувствовать меня в безопасности, уютно.

Затем мой взгляд зацепили отметки на его плечах и ниже по рукам. Я видела, когда целовала его ранее, что они так же проходят вниз по его торсу и по всей спине, красивые витиеватые узоры расположились по всей коже, как будто порезы, нанесенные острым лезвием. Я потянулась прикоснуться к ним кончиками пальцев.