В чёрных бархатных гнёздах блестели серебром вилочки для торта: зубчики прорезаны не до конца, полувилка-полуложка. На каждой стояла проба. Серебро. Царский подарок. Он что, ограбил банк? Такие подарки дарят, когда… Значит, она ошиблась, и с Мариной у него – ничего? А с Лосем уехал потому, что – не бросать же его одного, с этими тремя… проходимцами.

Надя осторожно вынула из мягкого гнезда красиво изогнутую вилочку с острыми зубчиками. Острое дарить нельзя, это к несчастью. Что ж ты наделал, Васька-гитлер? Испортил праздник. Гитлер ты и есть.

Праздник. Продолжение

Сколько их ушло из группы – своих в доску, проверенных в походных нелёгких маршрутах. Галя Винник, Наталья Крупенова, милые девчонки-соболята, которых обидели, а он не заступился. И это исчадие ада Лера Голубева, капризная, несдержанная, взбалмошная, но всё равно своя.

А сегодня ушли Лось и Васька. Ну, с Васькой всё понятно, друга поддержал. А Диму он обидел ни за что, хотел пожурить, а сам налетел как коршун… Гордеев ругал себя по-чёрному, каялся и обещал исправиться. Перед Лосем он извинится и скажет, что был неправ. А Голубевой вечером позвонит, поздравит с праздником и скажет, что её ждёт подарок. И больше ничего, никаких расспросов и шуточек насчет того, что Лера пропускает «тренировки».

Она придёт в следующий поход, и Гордеев запретит трогать эту розу-мимозу: ходит с ними через раз, значит, не может по-другому, и никаких шуточек на эту тему. Виталик будет читать газету «Оракул», Лера будет фыркать и делать большие глаза, группа – мужественно сдерживать смех…

От покаянных мыслей и оттого, что он, как ему казалось, решил проблему, Гордееву полегчало. Виталик против обыкновения молчал и никак не комментировал происходящее. Надя разлила шампанское в три бумажных стаканчика и объявила:

– Песня «В старом саду», музыка Оскара Строка, слова Мануйлова и Степанова. Исполняет несостоявшаяся заслуженная артистка республики, лауреат международных конкурсов Надежда Жемаева.

Надя пела артистично, грудным низким голосом, неожиданно сильным. Костёр потрескивал в такт, словно аккомпанемент. Тишина отступила, наполнилась музыкой, исполняемой без сопровождения, льющейся прямо в сердце.

«Сад наш залит луной, как он хорош весной,

Надя пела и вспоминала Ваську, который говорил, что она необыкновенная и ему с ней счастье. Вот прямо так и говорил. А сегодня уехал от неё, и счастье забрал с собой. Ничего у них не будет… Маринку она ему не простит.

Губы у Нади задрожали, а когда Гордеев с Виталиком вручили ей подарок в большом красивом пакете, Надя не выдержала и заплакала. В пакете оказался плюшевый мишка в забавной вязаной шапочке и в шарфике с бобошками. У неё был когда-то такой же, Надя его очень любила, а потом он потерялся при переезде. А теперь вернулся… Вернулся из детства, чтобы её утешить.

Обратно она ехала с медведем, притороченным к рюкзаку, и все двенадцать километров мишка задевал за ветки, сползал, и приходилось останавливаться и снова его привязывать. «Не бойся, доедем» – шепнула Надя мишке, и не отдала Гордею, который предложил донести подарок до станции.

В электричке Надя нечаянно придавила плюшевый медвежий живот, и мишка возмутился: «Э-ээ?». Виталик изрёк: «Праздник удался», и все трое долго смеялись. На них смотрели и завидовали: умеют люди веселиться…

Праздник. Окончание

Шли ходко: успели отдохнуть на привале, и поесть успели, и с собой Гордеев дал, с барского стола.