Оливия представила себя утлым суденышком, несущимся по бушующему океану. Бешеное течение бросает его то вверх, то вниз, безрассудно направляя на рифы и в последний момент отводя в сторону. Страшно, упоительно страшно. Но если закрыть глаза… Внезапно Оливия снова закачалась на волнах восхитительных ощущений.

Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и твердо решила покончить с излишней стыдливостью. То, что она пережила этой ночью, было великолепно. Подобная степень интимности не может не сблизить мужа и жену еще больше, не говоря уже о физическом наслаждении.

Оливия повернулась на бок. Харви не было. Видимо, он уже давно на работе. Интересно, а что ощущал он сегодня утром? Стала ли минувшая ночь потрясением и для него? Испытал ли он удовлетворение? Понял ли, что эта ночь открыла новую страницу наших отношений? И самое главное: стал ли он сильнее любить меня?

Его сторона кровати была в полном беспорядке. Обе подушки, по-видимому поднятые с пола, валялись в изголовье. Измятая верхняя простыня сбилась. Присмотревшись, Оливия обнаружила, что прикрыта еще более мятым пикейным покрывалом. Да, умей вещи говорить, подумала с улыбкой Оливия, они могли бы рассказать немало интересного.

Она уснула обнаженной. Это с ней случилось впервые, потому что мать приучила ее ложиться в постель исключительно в пижаме или в ночной рубашке. Ощущение собственной наготы было необычным и неожиданно приятным. Легкое ощущение свободы – вот что она чувствовала, лежа на белых шелковых простынях.

Привыкай к этому, сказала себе Оливия. Ведь ты хочешь идти навстречу всем желаниям Харви, которые он подавлял в себе на протяжении многих лет нашей семейной жизни. Лениво потянувшись, Оливия усмехнулась. Пусть-ка Харви скажет теперь, что мне далеко до настоящей женщины, или попробует отвергнуть меня! С этого дня я начну познавать жизнь во всех ее проявлениях, и рядом всегда будет мой муж.

Оливия поняла, что им следует гораздо откровеннее делиться друг с другом своими мыслями и чувствами.

Ее взгляд остановился на часах, стоявших на прикроватной тумбочке. Боже, почти половина одиннадцатого, а она еще не выходила из спальни!

Оливия поспешно спустила ноги с кровати. Очевидно, Харви предупредил домочадцев, чтобы ее не беспокоили.

Она быстро приняла душ, не преминув отметить, что разорванная ночная рубашка исчезла. Интересно, что Харви с ней сделал?

Туалет не занял у нее много времени. Она надела новые песочного цвета вельветовые джинсы и красивую клетчатую рубашку в тон, очень удобную и модную. На волосы лучше было не смотреть – вчерашний душ явно не пошел им на пользу. Решив не тратить время на прическу, Оливия перехватила их лентой.

Прежде чем сойти вниз, она сняла постельное белье и запихнула его в трубу, ведущую в подвальное помещение, где находилась прачечная.

– Надо будет постелить свежее белье, – сказала она.

В приподнятом настроении Оливия спустилась вниз и отправилась на поиски детей. Она нашла их на кухне, где они завтракали под присмотром няни Пруденс и экономки Ребекки.

Линнет, восседая на высоком детском стульчике, со вкусом уплетала шоколадное пирожное и запивала его молоком. Ей было около полутора лет, и у нее прорезались еще не все зубы. Несмотря на испачканный шоколадом рот, выглядела девчушка восхитительно. Ее густые вьющиеся каштановые волосы были перехвачены розовой лентой, в больших карих глазах светился живой интерес ко всему, что ее окружало.

Шалун и непоседа Фил сидел на столе, зажав в коленях большую миску, из которой извлекал пальцами шоколадную глазурь, приготовленную для очередной партии шоколадных пирожных.

В свои неполные четыре года белокурый, голубоглазый, круглолицый и розовощекий Фил казался настоящим ангелочком. Однако он был невероятно озорным и чрезвычайно подвижным ребенком, которого ни на секунду нельзя было оставить без присмотра.