— Я все еще в Саутгемптоне. Надо еще отвезти Руперта обратно в Лондон, а уж потом к тебе — прости, милая, тут ничего не попишешь.

Она явно очень расстроилась, а когда он закончил разговор с ней и повернулся в кресле, чтобы выбросить сигарету, то увидел, что в открытых дверях кабинета стоит Руперт.

— Слушай, я понятия не имел, что задерживаю тебя. Я запросто доберусь поездом.

— Да ничего, старина. — Им овладело острое раздражение: Руперт наверняка слышал каждое его слово, а он выболтал все свои секреты разом…

— Я же не знал, что ты куда-то едешь, так что лучше подбрось меня до поезда.

Если от вокзала он помчится прямиком к Диане, то будет у нее через полтора часа…

— Ну, если тебе не важно… Только давай сначала пропустим по одной. Тут по дороге есть славное заведеньице.

Пока они пили, он рассказал Руперту про Диану — и о том, сколько уже они вместе, и о том, что в самом деле больше не испытывает к Вилли «ничего такого», и о том, что муж Дианы умер, оставив ее почти без гроша и с четырьмя детьми.

— Это же черт знает что такое, — сказал он. — Не представляю, как быть.

Оказалось, стоит только поделиться с кем-нибудь, и станет гораздо легче на душе.

— Хочешь жениться на ней?

— Да знаешь, в том-то все и дело. — И с этими словами он вдруг понял, что на самом деле хочет, да еще как. — Понимаешь, когда у кого-то от тебя ребенок…

— Ты этого не говорил…

— Разве? Собственно говоря, у нее двое почти наверняка от меня. Теперь понимаешь, каково это… чувствуешь себя в ответе… трудно просто взять и уйти, бросить ее, и тому подобное.

Руперт молчал. Эдвард уже начинал опасаться, что и он осудит его, как Хью. Думать об этом было невыносимо: ему отчаянно хотелось привлечь на свою сторону хоть кого-нибудь.

— Я же правда люблю ее, — сказал он. — А если бы не любил больше всех на свете, расстался бы с ней давным-давно. И вообще, как думаешь, каково бы ей было, если бы я просто ее бросил?

— Вряд ли Вилли было бы легче, если бы ты бросил ее. А она в курсе?

— Боже упаси, нет! Ни сном ни духом.

И так как Руперт молчал, он спросил:

— По-твоему, как я должен поступить?

— Тебе, наверное, кажется: что бы ты ни сделал, все будет неправильно.

— Точно! Вот именно.

— И видимо, она — то есть Диана — хочет за тебя замуж?

— Ну… вообще-то мы об этом не говорили, но я точно знаю, что хочет. — Он смущенно хохотнул. — Только и повторяет, что обожает меня, и тому подобное. Будешь еще? — Он заметил, что Руперт уже несколько минут пристально смотрит на дно своего стакана. Но Руперт покачал головой.

— Я так скажу: тебе просто придется выбрать что-нибудь одно.

— Ничего себе решение, да?

Руперту легко говорить, обязанность принимать решения на него в семье никогда не возлагали.

— Я тут подумал, — продолжил он, — надо бы дождаться, когда Вилли найдет дом, какой ей нравится, устроится там, ну, ты понимаешь, а уж потом и я… как-нибудь. Нам пора. Я только позвоню ей — ну, Диане — скажу, что приеду к ужину.

По пути к вокзалу он сказал:

— Я был бы рад тебя с ней познакомить.

— Ладно.

— Ты не против? Хью отказался наотрез.

— Так Хью про нее знает?

— Вроде как знает, но не желает понять ситуацию, просто прячет голову в песок, а мы с Дианой считаем, что гораздо лучше обо всем говорить честно и открыто.