Все строения похожи друг на друга, как близнецы. Отличалось всего несколько зданий, видимо, эти постройки имели не жилое предназначение, а скорее административное. Людей на улице было полно, я не удивлюсь, что народу тут не меньше, чем в Файгосе. Рэй ро даже деревней язык не поворачивался назвать, это вполне себе полноценный поселок.

Неподалеку на поляне с деревянными качелями резвились дети, здесь я сразу отметил, что бегали не только мальчишки, но и девочки, правда, невозможно было не заметить, что мальчишек раза в три больше.

У домов сидели старики и плели корзины, но старух я тут не увидел, не говоря уже о молодых или женщинах. Несколько женщин среднего возраста все же попались мне на глаза, но их было слишком мало для такого большого поселения. И все таки мои догадки о том, что с женским полом у них напряженно, никакие не догадки.

– Кто вам детей рожает? – не выдержал я и бросил вопрос в спину старейшины.

Все как один резко остановились и повернулись ко мне.

– Назови свое имя, – велел Акентэ холодным тоном.

– Теодор Фел, – сузил я глаза, внимательно изучая лицо старейшины.

– Ты мальчик с душой старика, – внимательно уставился на меня Акентэ. – Ты пришел просить не только о связи с душой женщины.

– Верно, – медленно протянул я.

– Ты уже был здесь. Когда то очень давно, и ты запомнил, – продолжил Акентэ. Его лицо в этот миг стало напряженным и, казалось, будто он эту информацию не знает сам, а прямо сейчас от куда то берет. Словно бы ему ее кто то передавал. И, по всей видимости, так практически и есть, и по сути я говорю сейчас не со старейшиной Акентэ, а с самим шаманом Ледяным Осколком.

Значит, здесь не только ментальная связь, но и родовая память. Этот народ становится все интереснее и интереснее.

– Я не все запомнил, – осторожно ответил я.

Это было правдой, я многое помнил об этом месте, но в воспоминаниях Ананда не было ясных воспоминаний о том, как я посещал это место. Это напоминало яркий сон, который почти бесследно испарился к утру, как бы ты ни силился его вспомнить.

– Значит, ты оружие богов, раз Фассет не стер твою память полностью, – подвел итог Акентэ.

Теперь все встало на свои места. «Убежище» не только оберегает своих жителей от шаргановой энергии, но и от нежелательных гостей. Те, кто покидает территорию действия артефакта, вскоре забывает о том, что с ним происходило в деревне. Не помнит, какое это прекрасное место, а значит, у него не появляется желания его заполучить. Но люди ведь каким то образом запоминают остальное? Например, что здесь есть шаман, который может призывать души. А также наверняка люди должны запоминать то, что им нужно было от этой души. Потому что иначе вся затея получается бессмысленной.

– Да, верно, – кивнул я. – Но я скрываю это.

Акентэ тяжело вздохнул и нехорошо улыбнулся:

– Если приходится скрываться оружию богов, значит, миру грозит серьезная опасность.

– Вам ничего не грозит, вас защищает Фассет, и вы это знаете.

– Знаем, – медленно кивнул Акентэ. – Но мы в безопасности только тогда, когда находимся дома. Но мы не можем себе позволить оставаться здесь всегда, так наш народ вымрет.

Я заинтересованно уставился на него, всем своим видом выказывая, чтобы он или скорее даже они продолжали.

– Твой вопрос, – сказал Акентэ. – Кто нам рожает детей? Уже многие поколения нам их рожают женщины империи, но они об этом не знают.

Я нахмурился.

– Род вырождается, если нет свежей крови, – пояснил старейшина.