Рит окаменела от ненависти.

– Ладно, кажется, я погорячился, – расплывшись в улыбке, продолжил Пелко Сотури. – Я шел сюда, чтобы сказать какие-нибудь мудрые слова, но передумал. Из-за всего, что увидел. Из-за того, что твои ополченцы, юный король, возомнили себя воинами. Из-за того, что ворота не открыты настежь. Из-за того, что прислуживают тебе, юный король, беглые рабы и предатели-эйконцы. Из-за того, что ты сам, король, не стоишь и смены моего грязного белья.

– Он говорит не сам, – прошипела Рит. – Ло Фенг! Посмотри на его глаза, сейчас они выпрыгнут из орбит!

– Но кое-что все же порадовало мое сердце, – продолжал Пелко Сотури. – Я хотел подарить тебе белый флаг, чтобы тебе было чем помахать славному фризскому войску с привратного бастиона над распахнутыми воротами, но обнаружил, что у тебя в крепости уже полно белых флагов! Достаточно смыть с любого из них каракули – того же льва, пять звезд или эту желтую овчину, и он сгодится для сдачи в плен. Удобно, не правда ли? Даже предусмотрительно!

– Кто ты и что тебе нужно? – холодно спросил Хода, словно он и не выслушал только что череду оскорблений от обнаглевшего фриза.

– Что-что? – расхохотался Пелко Сотури, обернулся к покрасневшему от напряжения барону Стиму и сделал шаг вперед. – Как ты смеешь обращаться ко мне без поклона? Как ты смеешь сидеть рядом со мной? Я брат герцога Гордина – граф Пелко Сотури! Я подданный великой Фризы, и ты сейчас должен ползти по этому каменному полу, облизывая его, чтобы попросить у меня прощения за нерадушный прием! А потом открыть настежь ворота и со спущенными портами…

Хода качнулся вперед и брошенный им нож вошел в гортань графа, как входит палец торговца в гнилую репу на позднем осеннем рынке. И в то же мгновение Рит разглядела мерцание среди храмовых воинов и двое из них вместе с коротышкой палачом обратились в мглистые вихри и рассеялись. А оставшиеся выдернули из ножен мечи.

– Моркет! – прошептала, выхватывая меч, Рит. – Среди них был Моркет! И Накома! Но кто скрывался под личиной Мела? Неужели Адна?

– Кто бы ни был, – бросил, спускаясь со ступеней, Ло Фенг. – У них здесь нет силы.

Бой, которым закончилась аудиенция у короля Ходы, завершился стремительно. Ло Фенг все еще был воином покоя, хотя уже и не тем, который вместе с собратьями разметал храмовых воинов в Водане перед схваткой со жнецом. Но он не стал слабее или медленнее, скорее, наоборот, теперь уже он не просто был погружен в покой, а парил над ним, угадывая движения врага и опережая их на долгие, бесконечно долгие мгновения. И все-таки они оказались умелыми и быстрыми. И если Шаннет и Кенди обошлись без ран, то Кшаме, Руору и Думу пришлось перевязывать глубокие царапины. И ни один из них не посетовал на неудачу. В то же время ни Эйк, ни Мушом, ни один из йеранских гвардейцев даже не успели вступить в схватку. Барон Стим, лишившийся чувств от удара рукоятью меча по лбу, лежал на полу, и Рит скручивала ему руки за спиной.

– Демон раздери! – прошипела она. – Я сама рассчитывала прикончить Пелко Сотури!

– Ты могла прикончить только куклу, – ответил Ло Фенг. – Он не владел собой.

– Только так! – с ненавистью скрипнул зубами Хода. – Ты восхитил меня, эйконец! Даже Торн Бренин уступит тебе в мастерстве!

– Не думаю, что мне придется сражаться против Торна Бренина, король, – склонил голову Ло Фенг.