– Тогда в чем же дело?

На мгновение ей показалось, что он не станет отвечать. Он явно боролся с собой, преодолевая внутреннее сопротивление, но потом нашел в себе силы признаться:

– Я не верил в то, что я – его сын. Вот почему он проделал весь путь верхом из Лондона в Алдер-Хаус, чтобы покончить с собой. Я много думал об этом и понял, что только так можно объяснить его поступок.

Дебора вспомнила, как Лизбет пересказывала ей ходившие по Лондону сплетни о том, что отцом Тони был совсем другой мужчина.

– Вас мучают сомнения? – спросила она.

– Вовсе нет. – С решительным видом Тони поднялся на ноги. – У короля и парламента тоже нет никаких оснований считать меня бастардом. Я получил свой титул на законных основаниях.

– В таком случае вам не о чем беспокоиться. Вы говорили об этом с матерью? – спросила Дебора, наивно полагая, что это и есть тот самый человек, который способен успокоить его мятущуюся душу. – То есть я хочу сказать… Я знаю, что вы не общаетесь, но когда речь идет о таком важном вопросе…

– Я не желаю иметь с ней ничего общего, – ровным и невыразительным тоном ответил Тони. – Равно как и с ее мужем.

– Так она замужем? – Дебора не смогла скрыть своего удивления. – Я имею в виду, вы так редко упоминаете о ней, что я нарисовала себе образ безутешной вдовы.

– Едва ли к ней можно применить этот эпитет, – презрительно фыркнув, ответил он и, подойдя к ногам кровати, холодно добавил: – Они поженились спустя каких-то пару месяцев после смерти отца. Траур не затянулся.

Дебора понимала его горечь. Она была слишком юной в то время, когда ее отец женился во второй раз, но, повзрослев, не могла не задумываться над тем, как мог отец смириться с присутствием в доме чужой женщины, если, как предполагалось, так сильно любил свою первую жену, Впрочем, у него на руках остался маленький ребенок, о котором надо было заботиться. Да и без вмешательства баронессы Алодии наверняка не обошлось.

– Получается, вы сознательно отдалились от нее? – спросила Дебора.

– Мы не разговариваем. Мне нечего сказать ей.

– Она живет в Лондоне?

– Нет, конечно, – откликнулся Тони. – Достигнув совершеннолетия, я отправил ей письмо, уведомляя о том, что запрещаю ей и ее мужу появляться в обществе одновременно со мною. Они живут в деревне, в поместье ее супруга.

– Однако вы нашли удачное применение своему гневу, – признала Дебора.

– Да, но, похоже, мне не удалось избавиться от них. Она вышла замуж за сэра Ричарда Адамсона.

– Того самого генерала.

Даже в глуши Айлэма она слышала об Адамсоне, храбро сражавшемся бок о бок с самим Веллингтоном и потерявшем руку в битве под Талаверой. Трудно поверить, что такой храбрец и герой войны мог жениться на прожженной прелюбодейке.

– В парламенте его тоже любят, – заметил Тони, словно прочитав ее мысли.

– И вы никогда не встречались с ним?

– Нет, и не собираюсь этого делать. Мне попросту плевать на него. Мисс Чалмерс заменила мне отца и мать. Она заслужила мое уважение, а не они.

Итак, Тони вернул и приумножил состояние семьи. И теперь намеревался жениться на девушке, чьи связи, как он полагал, помогут исправить вред, нанесенный его титулу родителями.

И какое же место оставалось для нее?

Дебора не могла заставить себя взглянуть правде в лицо и дать ответ на этот жестокий вопрос. Не сейчас. Она слишком устала. Слишком устала, чтобы мыслить ясно.

Тони заметил ее состояние.

– По-моему, тебе лучше прилечь.