|
– Понятно, – серьезно сказал Лео. – Ладно, пошли обедать, – пригласил он пацана. Весь обед чуть живой Алекс ругал младшего брата за чрезмерную лихость и стремление лазать на рожон. «Сам такой!» – огрызался Тони и всхлипывал. Алекс – просто герой, язык еле ворочается, а он еще придает уверенности младшему брату, помогает ему забыть вчерашний конфуз в трактире. Через полчаса, быстро пообедав, мы уже сидели в седлах, слушая благословения и пожелания удачи. Алекс сильно клонился к гриве своего коня, я тоже. Земля дрожит от гнева, И темен океан, Пути нам преградили Мечи враждебных стран: Когда потоком диким Нас потеснят враги, Иегова, Гром небесный. Бог Сечи, помоги! Чем дальше я читал, тем легче мне становилось. – Что это? – спросил Алекс, поднимая голову. – «Гимн перед битвой» Киплинга, – ответил я. – Ясно, давай дальше. Я направил коня к лесу и продолжал: С высоким гордым сердцем, Суровые в борьбе, С душою безмятежной. Приходим мы к тебе!.. Через полчаса стихи превратились в нашу боевую песню. Даже Тони, с трудом сдерживавший слезы с тех самых пор, как узнал, что старшему брату грозит смерть, прибодрился. В таком приподнятом настроении мы рассматривали дракона как не слишком значительного противника. Незадолго до заката мы въехали в лес, в котором, по словам Джека, дракон скрывается каждый раз после того, как обедает крестьянскими овечками или ворует очередную девушку (в одном только Трехгорье двух за те две недели, что он здесь обитает). – Э э? – удивился Лео. – Он же здесь крыльев не развернет! А кое где и не протиснется! – Там пещера и поляна, – пояснил проводник, – он здесь тока тока появился, а раньше сюда все и за дровами, и по грибы, и по ягоды. Как вы его! – радостно ухмыльнулся Джек. – Угу, – мрачно согласился Лео, взглянув в мою сторону. – А в пещеру вы раньше тоже ходили? Джек только испуганно потряс головой. Впереди был какой то просвет между деревьев. – Эта поляна? – спросил Лео. – Ага, – подтвердил Джек. – Все ясно, держи, – Лео протянул ему золотую монету, – вали домой. – Нет! – шепотом, но жестко возразил Джек. – И денег мне ваших не надо! – Не дури! – отрезал Лео. – Незачем тебе умирать. А монету отдашь матери, лишней не будет. Джек опустил голову, потом неохотно кивнул и повернул коня. Некоторое время мы молча сидели в седлах. Потом Лео внезапно обернулся: – Я тебе что сказал?! Немедленно домой! – крикнул он так и не уехавшему Джеку. Я оглянулся посмотреть: кажется, на сей раз Джек действительно уедет. – Ну, во имя «тигров», – предложил я. Мы выехали на поляну и сразу оказались перед черным зевом пещеры. – А факелы ты захватил? – спросил я у Лео как будто между прочим. – А как же, – удивился Лео моему вопросу. – Гвидо не дал забыть. И кусок мела мы тоже взяли. – Небезнадежны, – бросил я нахально. – Дал бы я тебе по шее, – вежливо заметил Лео, – так ты же с коня свалишься. – Да, – согласился я, – так нечестно. Прошу прощения. Минут двадцать мы потратили на то, чтобы зажечь факел при помощи трута, кремня и огнива. Ругались мы как сумасшедшие – никакого терпения не хватит с этими древними приспособлениями. Хотя вход был достаточно широк для лошадей, а внутри нас интересовали только те коридоры, куда мог бы заползти дракон, нам пришлось спешиться – кони категорически отказывались идти в темноту, в которой так явственно пахло гарью и смертью. |
