Когда звездочки прекратили свое кружение вокруг моей многострадальной головы, а в желудке не осталось даже желчи, я сел и вытер рот рукавом. Затем, опираясь частично на землю, частично на все еще причитающего господина, поднялся на дрожащих ногах и, используя все того же господина в качестве подпорки, осмотрелся.

При ближайшем рассмотрении я определил, что нахожусь в центре живописной полянки, окруженной со всех сторон огромными деревьями, включая просто монументальный дуб, из-под корней которого бил прозрачный источник.

Остановив взгляд на холодной, даже по виду воде, я поспешил к источнику настолько быстро, насколько позволяло мое состояние и поддерживающий меня за талию господин. Возле дуба снова упал на колени и приник к живительной влаге. Предчувствия не обманули — вода была восхитительно холодной, настолько, что сводило зубы от холода. После того как изо рта исчез кислый привкус недавней рвоты, зачерпнул воду в горсть и тщательно протер лицо. Вроде немного полегчало, теперь можно и осмотреться получше.

— Ваше высочество, это не засада, вот, Мозес сумел поймать, — я едва успел повернуть голову к говорившему, как передо мной упало явно мертвое тело, облаченное в зеленый кафтан, по-моему, именно так называется этот длинный пиджак, до колен. Хотя, я могу и ошибаться.

Вид тела вызвал подкатывающий к горлу комок, но снова блевать мне категорически не хотелось, поэтому попытался отстраниться от трупа, поднявшись на ноги. Теперь я мог рассмотреть тело получше. Так, дыра в груди, из которой уже не выплескивалась кровь, явно давала понять причину смерти данного индивида даже без аутопсии. Скорее всего, при жизни он был высокий, слишком уж много места под дубом заняло тело. Худощавый, я примерно прикинул размер натянутого кафтана и попробовал мысленно надеть его на себя — нет, я вряд ли влез бы в этот предмет одежды, и это же относилось и к штанам. Переведя взгляд дальше, увидел длинные белоснежные волосы, заплетенные в сложную косу, бог ты мой, неужели прирезали девчонку? Не удержавшись, дотронулся до косы и тут же отдернул руку, рефлекторно сунув в рот порезанный палец, похоже, в волосы вплетено что-то сильно острое. Нет, девчонки подобные украшения, насколько я знаю, не носят. Что там дальше? Дальше шло немного вытянутое лицо с длинным прямым носом, тонкими бледными губами и уже поддергивающимися мертвенной пленкой, бывшие ярко-зелеными чуть раскосые, глаза. Длинные уши с сильно заостренными кончиками и немного вытянутыми мочками, хоть украшений, способных так их оттянуть, я не заметил…

Так. Стоп! Мой взгляд снова переместился на уши парня, сейчас очевидно, что парня. Заостренные? Сильно захотелось протереть глаза, но я не стал этого делать. Что это? Точнее кто? Заигравшийся до степени косметической хирургии толкиенист? Но почему тогда тот, кто называл меня высочеством, позволил кому-то по имени Мозес зарезать несчастного заигравшегося ребенка?

— Ваше высочество, с вами все в порядке? — мужик, который швырнул передо мной тело, приблизился и я смог, наконец, его рассмотреть. Не слишком высокий, плотный, затянутый в броню воин, вооруженный полуторником… Затянутый в броню? Я все-таки протер глаза. Броня, да и сам мужик, также, как и тело на траве никуда не делись, а значит, нужно что-то отвечать.

— Капитан, ты что не видишь, что его высочество не в себе, — от немедленного ответа меня освободил господин в чулках, за что я ему был в этот момент очень благодарен.