Рыдания подступили к горлу, на глаза навернулись слезы. Она украдкой смахнула непрошеные слезинки. Кажется, никто не заметил. А если заметили, то наверняка подумают, что это из-за дыма.

Новый Орлеан был охвачен огнем, и ветер гнал пламя все дальше и дальше. Люди в панике покидали город, унося с собой все ценное, что можно было взять. Кое-кто пытался спастись, заплывая в лодках на середину реки. Дом дона Эстебана тоже горел, как и все остальные дома на Шартрской улице, рядом с Оружейной площадью. Несколько кораблей, стоящих на якоре ближе всего к пожару, превратились в факелы.

Где-то далеко, за городской стеной, прогремел оглушительный взрыв, заставивший всех вздрогнуть. Потом они увидели столб пламени, окрасивший небо желтыми и оранжевыми сполохами.

— Что это?! — в ужасе вскрикнула Исабель.

— Так взрывается порох, — ответил Чарро.

— Пороховой склад, — сказал Балтазар. Чарро кивнул:

— Огонь добрался и туда.

Он был прав. Но этот взрыв был не единственным. Порох был нужен для того, чтобы охотиться. Охотой кормилась вся колония, это была неотъемлемая часть ее жизни. Порох был в лавочках, торговавших охотничьими принадлежностями, солидный запас хранил дома и каждый уважающий себя охотник. Теперь повсюду слышались взрывы. Город превратился в развалины.

Откуда-то сзади послышался слабый всплеск. Это лодочники уже собрались отчалить под шумок.

— Эй, вы! А ну-ка, стойте! — крикнул Чарро и побежал по причалу, спускающемуся прямо к воде.

— Извини, приятель, — отозвались те, — но мы здесь попусту теряем время, когда есть возможность заработать, переправляя людей на другой берег реки, подальше от огня.

Чарро вытащил шпагу из ножен. Энрике и Балтазар сделали то же самое и бросились к нему на подмогу. Висенте, хотя и не был вооружен, не захотел оставаться в стороне.

Чарро первым добрался до лодок. При виде оружия лодочники пулей выскочили на берег и тут же сдались. Тем не менее Балтазар осторожно взялся за острый конец шпаги и рукояткой угостил одного из них в челюсть. Тот растянулся на земле. Энрике пришел в восторг, вытащил из-за пояса кинжал, перевернул его и таким же образом стукнул другого лодочника по макушке. Своих пленников бандиты уложили рядышком на земле. Больше лодочников никто и пальцем не тронул, но они продолжали тихонько скулить.

— Очень неплохо, — еле выдохнул Рефухио, появившийся с противоположного конца причала. Он указал пальцем на самую большую лодку.

— Все туда, живо. Отплываем немедленно.

Он весь был вымазан сажей. По лицу, оставляя на нем светлые дорожки, стекали струйки пота. Из-за его плеча выглянула донья Луиза. Она всхлипывала и молотила Рефухио по спине кулачками. За ними гнались люди, наспех вооруженные кто косами, кто граблями.

— Поджигатель! Убийца! Эль-Леон! Прикончить его! Прикончить!

— А что с этими двумя? — осведомился Чарро, поигрывая шпагой.

— Пусть убираются. Они нам не нужны. Отчаливаем! Все были слегка удивлены, но нехотя повиновались.

Рефухио прикрикнул на них, не выбирая при этом выражений. Это возымело свое действие: все стремглав кинулись к суденышку. Энрике поспешно выкинул оттуда несколько самых громоздких узлов. Великан Балтазар с трудом сдвинул лодку с илистой отмели и, столкнув ее в воду, одним прыжком заскочил в нее. Рефухио, не замедляя шаг, швырнул горсть серебра лодочникам, уже стоявшим на ногах, но еще слегка пошатывающимся. Это была плата за лодку. Рефухио подбежал к краю пристани и бухнулся в воду, обдав веером брызг донью Луизу, которая при этом истерически взвизгнула.