Ветерок выхватил пряди волос из ее конского хвоста, разметал их вокруг ее лица.

Когда он подошел, чтобы встать рядом с ней, ее профиль оставался напряженным.

- Есть так много всего, что нужно уладить. Послушай, я сожалею о том, что наговорила твоей матери.

- Скарлетт, остановись! - Он сжал ее плечо, затем уперся локтями в перила и наблюдал за кильватерным следом яхты. - Я разговаривал с мамой. Она призналась, что ты на самом деле ей предложила. Я нашел это чертовски выгодным и посоветовал принять.

- Но… - Ее глаза превратились в большие бездонные голубые озера. - Сейчас я не смогу… Мне нужно это пособие для себя.

Зверь собственничества взревел в нем, желая броситься, схватить и потащить Скарлетт в свое логово. Но он подавил это желание, цепляясь за остатки благоразумия.

- Если это твой способ сказать мне, что мы не поженимся, ладно. Проведем следующую неделю, не говоря об этом. Просто побудем вместе.

Перед ужином они искупались в море, а потом поели, пока закат оттенков индиго и кровавой фуксии растекался по всему горизонту. Они поговорили о несущественных вещах и по очереди покачали на руках сына. Когда Хавьеро встал, чтобы уложить Локка на ночь, Скарлетт запротестовала:

- Я могу это сделать. Пожалуйста, не обращайся со мной как с инвалидом.

- Может, и стоит, - сказал он с беспокойством. - Если бы ты сломала ногу, не старалась бы так усердно все делать сама. Предпочла, чтобы я помог. Я не стану думать о тебе хуже из-за того, что ты нуждаешься во мне, Скарлетт. Я бы хотел, чтобы ты перестала корить себя за это.

Хавьеро предложил ей поцеловать ребенка.

Скарлетт так и сделала, и, когда Хавьеро прижал Локка к своему плечу, она растаяла в тот же миг от картины, которую они являли, - крупный сильный мужчина, нежно защищающий крошечного Локка крепкими большими руками.

Нервничая из-за того, что произойдет, когда они лягут спать, Скарлетт взяла любовный роман из небольшой библиотеки в салоне и, читая его, не заметила, как уснула.

Она проснулась гораздо позже в их каюте, все еще в платье, ощущая тяжесть руки лежащего рядом Хавьеро на своей талии. Через радионяню она услышала, как заворочался Локк.

- Я принесу его, - сказал Хавьеро, прежде чем ее нога достигла края матраса.

Он дал ей покормить Локка, а потом отнес его обратно в кроватку. Скарлетт снова заснула, прежде чем он присоединился к ней.

Возможно, так действовало лекарство, морской воздух или тишина на яхте, но Скарлетт, казалось, постоянно спала в течение следующих нескольких дней. В промежутках они плавали, ныряли с маской и трубкой и пользовались досками для гребли.

Они читали, объедались французской выпечкой от шеф-повара, испанским тапас, греческими деликатесами и свежевыловленной рыбой.

Что касается работы, то они позволили себе один час утром и один пополудни, чего вполне хватало, чтобы ответить на несколько срочных писем.

Однажды днем, когда Скарлетт передала свой телефон стюарду, она сказала Хавьеро:

- Могу я спросить твоего совета? Я понимаю, что ты не хочешь ничего знать об управлении деньгами Нико. Я должна это делать. И делать хорошо. Тем не менее я не хочу перегорать, и, очевидно, это уже имеет место. Как мне лучше организовать работу? Как ты с этим справляешься?

- Могу я задать очевидный вопрос? - Хавьеро помедлил, откладывая шпионский триллер, который читал всякий раз, когда она брала в руки свою книгу.

- Конечно.

- Что у Нико было такого, чего нет у тебя?

Скарлетт попыталась не обращать внимания на голос в голове, который подсказывал, что Нико был умнее и предприимчивее, чем она. На самом деле она в это не верила. В конце концов, он часто соглашался с ее предложениями, даже когда они противоречили его первоначальным планам. И все же ей пришлось пожать плечами.