Воды в этих местах несмотря на мелководье оказались тёплыми. Весь день дурачась мы гнали вперёд, а к вечеру уставшие, но счастливые, за неимением пещер, устроились прямо на открытом месте. Поставив охранку, я задремала.

Лежу. Сплю. Никого не трогаю. И вдруг получаю весьма чувствительный тычок в бок. Подскочила я словно ошпаренная, сонно озираясь по сторонам. Тинка как ни в чём не бывало спит развалившись под боком у Дилы. А вот малыш… а кстати, где он? Я сделала шаг в сторону, и тут же за спиной ощутила движение воды и как-то странный звук. Оборачиваюсь. Из песка торчит гарпун! И прикреплённая к нему пахнущая железом верёвка начинает утягивать его вверх.

— Тина!!! — ору мысленно в надежде, что подруга не успеет заорать вслух.

Тинка не подвела. Подскочить-то подскочила, и Дилку разбудила, но вместо воплей молча оглядывается по сторонам. Уплывающий вверх гарпун от её внимания не укрылся.

— Где малыш? — сразу же спрашивает.

— Не знаю, — ощущая, как чешется в носу от нестерпимого желания заплакать, всё так же мысленно шепчу я.

— Ма-а-а-а… — тут же раздаётся в голове испуганное.

— Но он жив, — сообщаю подруге и наплевав на риск, плыву туда откуда послышался зов нашего невезучего малыша.

Пока поднималась, мимо меня, едва не зацепив, опять пролетел гарпун. Стоящее на якоре судно было небольшим в сравнении с тем затонувшим, откуда мы спасали кроху. Оплыв его дно, затаив дыхание высунулась наружу и прислушалась. На палубе, судя по звукам — двое.

— Где же… где же ты малыш? — мысленно шепчу, не особо надеясь на то, что связь окажется такой же двухсторонней, как и у нас с девчонками.

— Ма-а-а-а… — раздаётся в голове и рядом со мной что-то ударяется о борт корабля. И опять стук изнутри. — Ма-а-а…

— Я иду мой маленький, — мысленно шепчу, пытаясь успокоить крошку.

Вот только ума не приложу, как к нему добраться?

— Залазь по якорной цепи. Я отвлеку их по другому борту. Только не дыши там, — раздаётся в голове голос подруги.

— Постараюсь, — отвечаю.

Тем временем на палубе послышался топот.

— Вон, смотри что-то мелькнуло, — хрипловато пробасил чей-то голос наверху.

Дальше я не слушала. Легко сказать, лезь. Тело стало неимоверно тяжёлым, стоило покинуть воду. Жутко хотелось вдохнуть да поглубже. Но я боялась. Знала — закашляюсь и выдам себя.

Не без труда забралась на палубу. Огляделась. Двое мужиков возле противоположного борта, перевесились так… что так и хочется отправить их вниз.

— Забралась? — уточняет Тинка.

— Да, — ощущая, что мне катастрофически не хватает кислорода шепчу в ответ.

— Действуй скорее, — подгоняет подруга.

Осматриваюсь ещё раз. Небольшая надстройка и в неё ведут ступени. Ещё прикрытый решёткой люк на самой палубе. Вот и куда мне? А голова уже кружится и горло сжимают спазмы. Остаётся надеяться, что там, где держат малыша есть вода и можно будет быстро передохнуть.

Косясь на увлечённых охотой моряков, крадусь к решётке, всматриваюсь в темноту. Да… там действительно поблескивает вода. А вот и ставший таким родным носик высунулся наружу.

— Только молчи, мой маленький, — мысленно шепчу крохе.

— Ма-а-а… — жалостно раздаётся в ответ.

Осторожно потянула за решётку. Какое там! А воздуха уже не хватает.

— Тинк, мне решётку не поднять и задыхаюсь, — простонала я.

— Пинка им, и сигай в воду. Под дном пронырни и дальше вместе полезем.