— Я бы не была на твоём месте так уверена. Люди как правило неохотно отказываются от намеченных целей. Особенно если они успели потратить на их достижение определённое количество усилий.

Юный чародей захрустел чипсами.

— Ну уж теперь то я в полной безопасности… — произнёс он с озорной улыбкой.

И почему только Кирочке кажется, что даже Эрн не такой как прежде? Он как будто немного наглее, увереннее в себе и… страшно признать, привлекательнее… Вот сейчас он смотрит на неё совершенно как взрослый мужчина, ищущий внимания. Он набрался смелости кокетничать с нею! Но, что удивительно, это не вызывает у неё, как раньше, негодования и отторжения…

Кирочка подошла к столу и нервно переложила ключи с места на место. У неё всегда возникала потребность двигать предметы, когда она теряла внутреннее равновесие.

Сейчас был как раз такой момент. Её ладони сделались влажными, слегка участился пульс — в обществе теперешнего Эрна она чувствовала себя отчего-то неловко, она робела, не глядела на него, боясь поймать на лице юного чародея то обольстительно-самоуверенное мужское выражение, которое спокойно могло бы принадлежать, скажем, Крайсту, Сашу Астерсу или ещё какому-нибудь прожжённому мачо.

— Я должна тебе кое в чём признаться, Эрн, — сказала Кирочка тихо, — мне трудно постоянно общаться с тобою и умалчивать об этом. Я тебе солгала, — она сама не понимала, что за сила вынуждает её сейчас говорить, но останавливаться было поздно, будто бы неведомый поток подхватил её и понёс, — в тот день, когда ты взорвал комету… На пустыре…. Мы тогда так и не поцеловались. Ты потерял сознание от перерасхода энергии, и я сказала тебе потом…

Она смущенно умолкла.

— Я знаю, — сказал Эрн с умиротворенной улыбкой, — я догадался об этом, но решил, что не стоит настаивать на своём. Целовать меня или нет, твой выбор, я не имею права отнимать его у тебя, и выиграй я хоть десяток споров и спаси мир хоть сотню раз, все это не сможет помочь мне заслужить настоящий первый поцелуй, потому что главным является ведь не сам факт соприкосновения губ, а обоюдное желание этого… Я могу очень многое. Я практически всесилен. Внушить другому человеку желание что-либо сделать, конечно, возможно, но разве сладко целоваться, зная, что ты добился этого определенными ухищрениями, уговорами, уловками или давлением на жалость? Ты была права. Желание ценно только тогда, когда оно возникает само собой, без твоей подсказки; единственный критерий искренности желания — его первичность. Очень большая редкость, чтобы одно и то же желание возникло у двух людей одновременно. И потому поцелуй — настоящее сокровище, которое нельзя ни купить, ни выпросить, а можно только получить в подарок.

— Ты меня прощаешь? — обрадованно спросила Кирочка.

— Я тебе благодарен, — ответил он, — ведь если бы ты тогда пошла у меня на поводу, я навсегда лишился бы своего первого поцелуя.

Больше они про поцелуй не говорили, но Кирочка смутно чувствовала, что к этой теме им суждено ещё вернуться.

— У меня кое-что для тебя есть, — произнёс Эрн загадочно.

— Подарок? — Кирочка напустила на себя гордую бесстрастность.

— Только обещай, что ты его примешь.

— Посмотрим. Ты же знаешь мои условия.

— Он необыкновенный, — пообещал юный чародей и скрылся.

Минуту спустя он снова возник в дверях кухни. В руках у него была большая плотная чёрная ювелирная коробка.

Кирочка насторожилась.

— Это тебе, — смущённо прошептал Эрн, совершенно по детски держа подарок на раскрытых ладонях перед собою.