Шок воровала энергию так же, как это делала я, — от всех понемногу. Вероятно, она не удержалась и сама не заметила, как зашла слишком далеко. Мне лучше, чем кому-либо, было известно, как ревностно она соблюдает врачебное правило «не навреди». Но люди, с которыми она имела дело каждую смену, были настолько переполнены болью и страданием, что ей приходилось забирать у них слишком много. Шок всегда любила медицину, еще с тех пор, когда пиявок считали универсальным средством от любой хвори. Кстати, она сохранила к ним пристрастие и по сей день: ее приводила в восторг способность этих кровососов снимать отеки и устранять синяки быстрее, чем любое современное фармакологическое средство. Я же всегда считала, что покрытым слизью червям из-за одного лишь их вида нет места в лечебной практике.

Оставив Шок на диване, я вышла, не забыв защелкнуть за собой оба замка. Демоны сильны, но не настолько, чтобы срывать входные двери с петель.

Прежде чем спуститься в бар, я сделала два глубоких вздоха, укрепляя защитный экран вокруг себя. Поступала я так, лишь когда чувствовала приближение другого демона. Но после столь мощного выброса энергии, которым «разрешилась» Шок, мне следовало быть готовой к нападению. В городе обитали демоны-каннибалы: Баск, например, регулярно меня терроризировал. И Гоуд предпочитал демонов… Они запросто могли нанести сюда визит.

Кроме того, внизу ждали Лолита и посетители: вряд ли стоит скатываться с лестницы и влетать в бар с таким видом, будто ты только что изгнала демона, порожденного собственной сестрой.

— Элэй, ну что там с ней? — спросил Карл, едва я вошла.

Замок за моей спиной тихонько щелкнул — в вопросах безопасности мелочей не бывает.

— Все хорошо. Просто устала. Спит. — Я выдавила из себя безмятежную улыбку. — С кем не бывает.

Все рассмеялись, как и следовало ожидать. Не то время на часах, чтобы говорить серьезно. А потом я заметила Сэйвора.

Черт, я даже не почувствовала присутствия демона в баре! Но знак Сэйвора всегда вибрировал едва заметно, всего лишь легкая щекотка в горле и растущее предвкушение наслаждения. Оказавшись между вибрациями Шок и Петрифая, как между молотом и наковальней, я не распознала появления еще одного особого гостя. Знак Петрифая между тем стремительно слабел…

Незваный гость прибыл в образе Себастьяна, невысокого, худого паренька лет двадцати с небольшим. Надменное выражение лица, темные волосы торчком… Фирменная самодовольная ухмылка и острый язычок любого поставят на место.

Перегнувшись через стойку бара, Себастьян протянул Лолите плитку шоколада. Она попыталась взять лакомство, но Сэйвор остановил ее:

— Нет-нет, иначе ты по привычке отгрызешь только маленький кусочек, моя белочка. А ты должна съесть всю плитку, чтобы получить истинное представление о вкусе.

Ло послушно открыла рот. Сэйвор аккуратно положил шоколадку ей на язык; от удовольствия она распахнула глаза шире, откусила лакомство и принялась жевать. Демон тем временем поглаживал ладонь Лолиты, упиваясь наслаждением и проснувшимся аппетитом. Яркий желтый вихрь удовольствия клубился там, где соприкасались их руки. И на вкус он был как шоколад, уж я-то знала наверняка.

Я подошла к ним:

— Что за отраву ты скармливаешь моему бармену, Себастьян?

— Самую лучшую, — причмокивая, буркнула Лолита, пытаясь жевать и говорить одновременно.

Сэйвор изогнул бровь:

— Видишь, ей нравится. — Он все еще держал руку на запястье Ло, поглощая ее энергию.

Я принялась размашистыми движениями протирать барную стойку, так что Сэйвору пришлось отпустить свою «добычу». Лолита недовольно вытаращилась на меня, потом одарила Себастьяна лучезарной улыбкой и ретировалась в дальний угол, где сидел Боймит, открыто потешавшийся над этой сценой.