Впрочем, упоение свежестью раннего утра было омрачено появлением нежданного гостя. Через улицу к бару спешил высокий, худощавый мужчина, весьма привлекательный, несмотря на осунувшееся, изможденное лицо. Фил Анкер, в прошлом знаменитый журналист, явился за тем, что ему причиталось. Как всегда, на нем были старый кожаный пиджак и дорогие ботинки.

Так вот кому предназначался толстый конверт, спрятанный в тумбочке наверху. Адресат обязан назвать кодовые слова, и тогда я вручу ему «посылку». Не только Анкер приходил в «Логово», чтобы забрать деньги. Но только он отличался таким завидным постоянством. Подавляющее большинство мошенников и аферистов пользовались услугами посыльных. Но только не Фил. Он всегда приходил сам.

Фил добежал до середины проезжей части, неуклюже замер, пропуская машину, и припустил дальше. Губы его растянулись в дурашливой, детской улыбке, обнажая безупречный ряд белоснежных зубов. Анкеру было далеко за сорок.

Но потом он отвел взгляд, может, потому, что я перестала улыбаться. Реальность напоминала о себе.

В ярком утреннем свете жирные волосы Фила блестели, бледная кожа казалась сухой и дряблой. Морщины на шее выдавали его истинный возраст. Наверняка это выводило Анкера из себя. Он всегда очень беспокоился о том, как выглядит, — не мог обходиться без толпы поклонниц.

Не скрою, при нашей первой встрече между нами пробежала искра. Но здравый смысл диктовал нам обоим держаться подальше друг от друга. Он тоже работал на Векса, и скомпрометировать его было очень легко, как и всякую публичную личность. Не знаю, чего ему стоило удержаться, — а определенные усилия он, я уверена, приложил, — но я радовалась, что в итоге между нами ничего не произошло. С годами Фил делался все неприятнее.

— Великолепно выглядишь, — хрипло сказал он, рукой прикрывая глаза от солнца. — Вчера посеял где-то свои очки. Впустишь?

— А ты выглядишь паршиво, — честно ответила я. — Всю ночь не спал?

Он пожал плечами, проходя внутрь, и тут же поспешил к стойке, тяжело дыша:

— Хотелось бы выпить, с твоего позволения.

— Угощайся, я сейчас.

Я взбежала по скрипучим ступенькам наверх. Заглянув в темную спальню, обнаружила Тео разметавшимся на кушетке. Одеяло валялось на полу. Он все еще спал, и я решила не беспокоить его.

В состоянии Шок изменений не наблюдалось. Я сунула конверт за пояс юбки, под топ, и вернулась к Филу.

Тот расправлялся со второй порцией лучшего виски в заведении, заняв место за стойкой, словно был здесь хозяином. Прежде ему даже шла такая наглость. Но теперь... Интересно, осознавал ли он, что его поезд ушел?

Я никогда не «питалась» Филом, поэтому понятия не имела, что творится у него на душе. Он тщательно избегал прикосновений, то ли потому, что не желал пересекать однажды проведенную между нами черту, то ли потому, что вел себя так со всеми. Раньше подобная отчужденность и ореол загадочности страшно меня интриговали.

— Может, не стоит злоупотреблять, — заметила я.

Когда-то кокаин служил Анкеру лишь атрибутом славы и достатка. Но теперь, боюсь, сделался для него жизненной необходимостью.

— Потом высплюсь. Я должен закончить статью.

— Для «Тайме»?

Он поморщился:

— Нет, снова для «Пост».

Могла бы догадаться.

— Хотя бы не «Утро в Нью-Йорке».