— Так и есть. Запомни на всякий случай. Здесь, в Маниле, у нас есть свой катер, который стоит в ангаре моего старого приятеля. Это наша собственность. Он всегда будет заправлен и готов к выходу. Номер телефона этого человека я тебе потом продиктую.

— Как ты умудрился это сделать? — спросила Салли.

— Пришла пора получать старые долги, — загадочно ответил Араб.

— Куда мы теперь? — задумчиво спросила Салли.

— На Карибы. Вам с малышом там будет хорошо. А я пока займусь наведением порядка дома.

— Может?..

— Никаких может! Сидишь на пляже и занимаешься сыном. Драку оставь мне, — резко осадил её Араб.

— Послушай, я ведь тоже не в монастырской школе воспитывалась, — попыталась возмутиться Салли, но Араб в ответ только усмехнулся.

— Ты ещё в драку на меня полезь, чтобы свою крутость доказать, — фыркнул он, забирая у неё сына.

— Ещё чего?! Чтобы получить по мозгам одним из твоих костоломных приёмчиков? Не дождёшься, — фыркнула она в ответ.

— Тогда просто поцелуй меня и послушай, — улыбнулся он, продолжая играть с сыном.

— А вот это — с удовольствием, — рассмеялась она и, легко поднявшись, нежно прильнула к губам мужа.

Внимательно наблюдавший за ними малыш вдруг затих, а потом разразился заразительным счастливым смехом. С трудом оторвавшись друг от друга, молодожёны уставились на своего отпрыска. Неожиданно Араб почувствовал то, что так развеселило малыша. Всё оказалось просто и сложно одновременно. Ещё недостаточно хорошо понимая, что именно происходит, он отлично улавливал ощущения обоих родителей. Стоило им начать ссориться, как малыш тут же притих. Но, едва они слились в поцелуе, как он воспринял их совместные чувства удовольствия, любви и желания, разом залившись довольным смехом. Им было хорошо, и ребёнку этого было вполне достаточно, чтобы почувствовать себя счастливым.

Сделав такое неожиданное открытие, Араб посмотрел на жену и, привычным жестом потерев шрам на щеке, сказал:

— Боюсь, ссоры нам с тобой категорически противопоказаны.

— Это ещё почему? — не поняла Салли.

— Он чувствует наши эмоции и моментально выдаёт их нам обратно. Так что, если мы не хотим громкого рёва на пару часов, то нам лучше не спорить. И, в первую очередь, это касается тебя. Споры — это по твоей части.

— Ага, щас, — усмехнулась Салли, упирая кулачки в бёдра, — а как же поскандалить и посуду поколотить — без этого жить скучно!

— Не беспокойся, развлечений у нас будет больше чем достаточно с этим сорванцом, — усмехнулся в ответ Араб.

— Мы так и не решили, как назовём его, — неожиданно напомнила ему Салли.

— Я предлагаю, Салех. Салех Кларк, неплохо звучит.

— А почему именно Салех и почему Кларк? Ты не хочешь давать ему своё имя?

— Ты же знаешь, девочка, я не могу дать ему своё имя, но это совсем не значит, что я не считаю его своим. Просто так ему будет намного проще жить. Но, клянусь тебе, что придёт время, когда он узнает всё, включая моё имя.

— Я знаю, — тихо ответила Салли, снова прижимаясь к мужу. — А знаешь, мне нравится, как звучит его имя.

— Иначе и быть не может. Это имя состоит из двух частей. Я взял начало твоего и окончание моего, — улыбнулся Араб.

— Ну, почему я всегда готова так легко с тобой согласиться? — со вздохом спросила Салли.

— Потому что ты у меня умница, — улыбнулся Араб.

— Ага.