Руфус настороженно посмотрел на нее. После того, что он наговорил ей при прощании, было удивительно, что она встала на его защиту.

– По крайней мере, тебя он тоже не берет! – яростно выпалила девочка.

– Холли…

– Ты права, он меня не берет, – спокойно согласилась Габриэлла. – И это означает, что у нас есть несколько дней, чтобы лучше узнать друг друга.

– Но я не хочу лучше тебя узнавать, – возразила Холли.

– Холли, немедленно извинись! – приказал Руфус.

– Не буду, – бросила в ответ его дочь.

– Ты сделаешь это, черт побери, – твердо произнес он.

Холли обиженно посмотрела на Габриэллу, очевидно, поняв, что зашла слишком далеко.

– Извини, – неискренне пробормотала девочка. – Но она не может приказывать мне, что я могу делать, а что нет…

– Холли, прекрати!

Его терпению подошел конец. Судя по неодобрительному взгляду Габриэллы, он вел себя с дочерью неправильно.

Но Холли всегда была его уязвимым местом. Мать бросила ее, когда она была совсем маленькой, и он пытался это компенсировать. Возможно, он слишком переусердствовал, потому что дал понять дочери, что она была его слабостью.

– Габриэлла пытается быть к тебе добра, но ты этого не заслуживаешь, когда так себя ведешь, – сердито произнес Руфус. – Что скажешь, если я привезу тебе из Нью-Йорка подарок? – спросил он, видя, что его дочь по-прежнему хмурится.

– Какой подарок? – подозрительно спросила Холли. – Ты же знаешь, единственное, чего я хочу, это пони.

– Я сомневаюсь, что папа сможет привезти тебе из Нью-Йорка пони, – сказала Габриэлла. – Разве то, что папа вернется, уже само по себе не подарок?

Холли неуверенно посмотрела на нее.

– Да, но…

– Вот видишь, Руфус. – Габриэлла улыбнулась мужу. – На этот раз Холли может обойтись, без подарка.

– Я этого не говорила! – негодующе воскликнула Холли.

– Я уверена, что твой папа будет слишком занят во время этой поездки, чтобы искать для тебя подарок. Не так ли, Руфус? – спросила Габриэлла.

Руфус не знал, о чем был весь этот разговор. Он лишь понял, что Габриэлла была против того, чтобы он привозил Холли подарок в качестве компенсации.

Прежде его дочь тоже не отличалась сговорчивостью, но не было ни разу, чтобы он не привез ей подарок из командировки. Хотя вмешательство Габриэллы пришлось ему не по душе, он был благодарен ей за то, что она положила конец этому спору.

– Думаю, Холли, тебе лучше подняться наверх и вымыть руки перед чаем, – сказала она.

Холли неуверенно посмотрела на обоих взрослых, не зная, что делать дальше. Габриэлла поняла, что хотя девочка была очень избалованной, но ее вины в этом не было. Впрочем, Руфус тоже был не виноват. В конце концов, он семь лет в одиночку воспитывал дочь, что было нелегкой задачей. Без материнской любви Холли росла неуправляемой, и ему приходилось ради спокойствия их обоих осыпать ее дорогими подарками. Так было проще.

Даже у такого умного и решительного мужчины, как Руфус, было уязвимое место. Его дочь.

– Думаю, ты должна извиниться и перед папой тоже, – мягко добавила Габриэлла.

Холли смущенно посмотрела на отца, словно прося у него совета. Было очевидно, что она не привыкла к такому обращению.

Руфус понятия не имел, как вести себя дальше в такой ситуации, и потому молчал. Он не знал, почему Габриэлла защищала его перед Холли. Ему казалось, что такая женщина, как она, должна была радоваться его неспособности контролировать собственную дочь…

– Твой папа ждет.