Подошла Варвара Сергеевна, но увидев рядом Ваней Синицыну, развернулась и собиралась уйти, но Варя вдруг вскочила и взяла ее за руку.

– Не уходите. Вот честно, зря вы так. Если хотите, я уйду сама…

Варвара Сергеевна покорно вернулась и присела рядом с Ваней.

Помолчала и начала говорить:

– Я осмотрела детей… на фоне недоедания у них начинается дистрофия, авитаминоз и малокровие. У всех детей признаки пеллагры. Если что-то не предпринять, все закончится очень плохо. Нужны витамины и жиры. Взрослые не в лучшем состоянии. Отвары вашего товарища… – она посмотрела на Петруху, шаманившего у костерка. – Возможно помогут, но ненадолго. Ситуация сильно усугубится с началом холодов.

Ваня молча кивнул, потому что не нашелся что ответить.

Варвара Сергеевна благодарно улыбнулась.

– Я верю в то, что ты что-нибудь придумаешь, Ваня.

Встала и ушла.

Иван опять взялся за карту, но сразу же спрятал ее в планшет. Он и так успел изучить ее от корки до корки и помнил наизусть.

– Попробуем достать продукты? – он посмотрел на Варю.

– Попробуем, – охотно согласилась летчица. – А где?

– Спроси что-нибудь полегче, – Иван улыбнулся. – Черт… как же я хочу на пляж. Лежать на солнышке и ничего не делать. Зови Петруху, сейчас что-нибудь придумаем.

После короткого военного совета было принято решение заняться банальным разбоем. Вот только Иван побоялся соваться к дороге и решил наведаться в небольшую деревеньку, а точнее хутор, в десять километрах северней. Где, по его расчетам обязательно находился немецкий гарнизон.

А после сборов, подошел к женщинам и детям.

– Мы пойдем искать еду. Не переживайте, завтра к обеду обязательно вернемся. Ваша задача… – он сделал внушительную паузу. – Вести себя тихо и незаметно.

– А вы вернетесь? – к Ване подскочила маленькая девчушка, в мужском пиджаке с закатанными рукавами, сидевшем на ней как пальто, обняла его за колени, подняв голову и доверчиво заглянув в глаза. – Обязательно? Обещаете?

– Ты что, Машка! – возмущенно ахнула вторая девочка, возрастом чуть постарше. – Это же фашист! Как ты можешь…

Остальные тоже забубнили, соглашаясь что Ваня самый настоящий фашист, потому что носит военную немецкую форму.

– Да какой это фашист! – фыркнула Маша. – Это же дядя Ваня! Свой он! Если фашист, то чего у него конфеты брали?

Дети пристыженно замолчали, а Марья Федоровна, коренастая женщина с плоским некрасивым лицом, подошла к Ване и низким голосом убежденно сказала.

– Не бойсь, все сделаем как надо. Иди, с Богом! – Перекрестила Ваню, и повторила. – Иди, не бойсь.

Перед самим выходом, к Ване подошла Евдокия, самая молодая девушка из неожиданного пополнения. Худенькая, круглолицая, в растянутой вязанной кофте, мужских сапогах, с простым миловидным лицом и косой до пояса.

И, отчаянно стесняясь, попросилась взять ее с собой.

– Я с батей на охоту с малолетства шатала… – крутя в руках уголок платка, канючила она. – Стреляю хорошо, значок есть! – она достала и показала на ладони значок «Ворошиловский стрелок». – По топям ходить умею. Возьмите меня с собой, дядь Ваня? Ей-ей, пригожусь. Только ружжо дайте! Я белку в глаз била. Не смотри, что баба! Могу так врезать, мало не покажется. Мамку мои и сестрицу, фашисты снасильничали, а потом убили. Надо отомстить! Не откажите…

Ваня поколебался и согласился. Девчонка выглядела уверенно, опять же, на нее можно было нагрузить часть экспроприированной провизии.