«Это должен быть кто-то, кого мы не видели последние несколько часов», – отбросив кость, подумала Вин.

После завершения собрания Ассамблеи она, Эленд и Ор-Сьер провели на стене бо́льшую часть дня, но с прибытием второго войска город и дворец погрузились в настоящий хаос. Гонцы с трудом разыскали Хэма, и Вин все еще не знала, где находится Доксон. Фактически она и Колченога не видела, пока он не присоединился к ним с Элендом на стене некоторое время спустя. Призрак же вообще явился последним.

Вин смотрела на кучу костей, ощущая болезненную тревогу. Существовала большая вероятность, что кто-то из их главной команды – бывшей шайки Кельсера – был теперь самозванцем.

Часть вторая

Призраки в тумане

12

Только годы спустя я убедился, что Аленди – Герой Веков. Тот, кого в Хленниуме называли Рабзин, Всезнающий.

Спаситель.

Перед ними в туманной вечерней мгле возвышалась крепость.

Она располагалась на дне большой низины. Похожая на кратер долина с отвесными стенами была такой широкой, что даже при свете дня Сэйзед едва ли смог бы увидеть другую ее сторону. В наступающей тьме дальний край огромной ямы терялся среди густых теней.

Сэйзед мало знал о тактике и стратегии. В его метапамяти хранились десятки книг на эту тему, однако он не мог быстро перенести их содержание в свой разум. Да и зачем, если и так ясно, что крепость Обитель Серан очень уязвима. Расположена она слишком низко, а на склонах кратера сколько угодно подходящих мест для осадных машин, которые просто забросают стены камнями.

Впрочем, не для защиты эту крепость и строили – Обитель Серан строили для уединения. Кратер прятал ее от посторонних глаз, делал почти невидимой до тех пор, пока не подойдешь ближе. К Обители Серан не вели ни дороги, ни тропинки, да и спускаться по крутым склонам слишком рискованно.

Инквизиторы гостей не жаловали.

– Ну? – спросил Марш.

Они с Сэйзедом стояли на северной стороне кратера перед обрывом в несколько сотен футов.

Сэйзед прикоснулся к своей оловянной метапамяти и почерпнул немного хранившегося там зрения. По краям сразу все будто расплылось, зато расположенное напротив точно приблизилось. Террисиец подавил подкатившую тошноту и прибавил еще зрения.

Теперь Обитель была как на ладони. Сэйзед видел каждую щель, мог различить каждую чешуйку ржавчины на больших стальных пластинах, что крепились на внешней стороне каменных стен – ровных, широких, мрачных, – каждый покрытый лишайником угол и запачканный сажей выступ. Не видел разве что окон. Окон не было вообще.

– Трудно сказать, живет ли кто-то в крепости, – отпуская оловянную метапамять, медленно проговорил Сэйзед. – Движения нет, света тоже не видно. Возможно, инквизиторы просто не высовываются наружу.

– Нет, – возразил Марш, и его жесткий голос прозвучал неприятно громко в вечерней тишине. – Они ушли.

– Но зачем им уходить? По-моему, это сооружение выглядит весьма внушительно. От армии здесь не скроешься, зато от хаоса нынешних времен оно защитит прекрасно.

– Они ушли, – качая головой, повторил Марш.

– Почему ты так уверен?

– Не знаю.

– И куда же они, по-твоему, ушли?

Марш повернул голову и посмотрел через плечо:

– На север.

– К Лютадели? – нахмурившись, предположил Сэйзд.

– И это возможно, – согласился Марш.