Я отшатнулся от него и в этот миг мой мозг сообразил, что Спартак как-то сумел пообщаться с кем-то из старейшин. Перед глазами встала картина того, как он отбивается от рабов и кричит, что хочет поговорить с альвами. Ну, те, видимо, и откликнулись. Скорее всего, именно так полковник заключил с ними договор, по условиям которого он отдает им меня, а они проводят оставшихся членов отряда в город. Интересно, а старейшины сообщили ему, зачем я им нужен и почему именно я? Хрен его знает, но вот что-то о моих почерневших ногтях они ему явно брякнули — вот он и спросил меня о них. Возможно, в этом договоре было что-то еще, но вряд ли я теперь узнаю, все его пункты. Обстановка к этому совсем не располагала.

Ботаник потрясенно пробормотал, пугливо косясь на замерших рабов, чей вид больше подходил несвежим зомби, долго пролежавшим под землей, чем живым людям:

— Так никакого шалаша нет? Жизеэль не прячется на болоте?

Спартак промолчал, но и так все было понятно. Тогда Кос гневно выплюнул состоящую только из мата тираду, а затем добавил:

— А если перевести: то кто сейчас не лжет, да товарищ полковник?

— Константин, — внушительно обронил Спартак, первый раз на моей памяти обратившись к Косу по полному имени, — ты солдат и должен понимать, что я поступаю правильно, жертвуя одним, чтобы спасти остальных.

— Нет, это неправильно, — рьяно покачал головой парень. — Мы же одна команда! А вы предаете часть этой команды!

— Здесь я решаю, что правильно, а что нет! — повысил голос Спартак, начиная терять терпение. На его висках вздулись вены, а лицо покраснело от прилива крови. — Вы будете делать так, как я скажу! Ваш командир!

— Мне ты не командир! Ты лишь трус, который хочет спасти свою шкуру, прикрываясь высшим благом! — выплюнула ведьма, глядя снизу вверх на полковника.

Он лишь высокомерно улыбнулся ей в ответ, показывая свое превосходство, и сделал шаг назад, еще больше разрывая дистанцию между ними. Спартак не забыл, как Чертовка вырубила его одним-единственным ударом.

— Кто стоит за этими безмозглыми дикарями? Как ты договорился с ними? — не унималась девушка, хрипло дыша. Из ее груди доносилось какое-то клокотание.

— И почему именно Лис? — проблеял Ботаник, сдвинув брови и расчертив лоб горизонтальными морщинами.

— Довольно разговоров! — прорычал полковник, крепко вцепившись в автомат. — Вы со мной или против меня?!

Чертовка сделала решительный шаг ко мне, оказавшись подле левой руки. Кос тоже встал возле меня. Лекарь отошел немного в сторону и смущенно проговорил, выставив перед собой открытые ладони:

— Медицина — нейтральна.

Рабы не двигались со своих мест, явно выжидая, чем закончится этот эмоциональный разговор на повышенных тонах.

Полковник остался в одиночестве. Он усмехнулся, а затем злобно обронил, обведя нас налитыми кровью глазами:

— Быть по сему. А ты, Ботаник, помни, что в городе у тебя семья.

Лицо Паши помрачнело. Он добела закусил губу, а потом сделал несколько шагов к Спартаку и застыл подле него, повесив голову. Ни у кого не повернулся язык обвинить его в предательстве. Я понимал, что движет Ботаником. Возможно, сам бы я на его месте поступил бы так же.

Полковник развернулся и двинулся прочь: и не в сторону Киберграда, а вглубь леса. Паша угрюмо последовал за ним, не поднимая головы. Вот они беспрепятственно подошли к полукольцу рабов. Эльфийские марионетки при их приближении расступались и глухо ворчали, словно сторожевые собаки, которым хозяин дал приказ не трогать этих людей.