|
Тигр поймал у одной из фанз собаку. Идя по следам хищника, Пржевальский с солдатом натолкнулись на окровавленную площадку, на которой он съел собаку, всю полностью, с костями и внутренностями. «Вот-вот он мог броситься на нас, а потому, держа палец на спуске курка своего штуцера, я осторожно и тихо подвигался вместе с солдатом... Охотничья страсть, с одной стороны, сознание опасности — с другой. Всё это перемешалось и заставило сердце биться тактом более учащённым, против обыкновенного. Однако тигра не оказалось на этом месте».
Проходили места, где зверь отдыхал, наконец, он мелькнул в кустах, но, заметив людей, умчался в горы. Догнать тигра не удалось. Из долины Сучана путь вёл по берегу моря в гавань Ольги. Едва заметная тропинка вилась по крутым отрогам Сихотэ-Алиня. Она то взбиралась на кручи, то опускалась к морю, и приходилось идти вброд, обходя отвесные скалы. В тихих заливах плавали киты, пуская фонтаны. В гавань Ольги, где стоял пограничный пост, путешественники пришли вечером 7 декабря, пройдя от устья Сучана около 300 вёрст: «После ночёвки под открытым небом, на снегу и морозе, невыразимо отрадно было заснуть в тёплой уютной комнате...» Бухта была уже подо льдом, но сама гавань не замёрзла, и на ней держались стаи уток и лебедей. Здесь путники пробыли шесть дней. Следующий переход — на Сунгари. На пустынном берегу залива Владимира путешественникам посчастливилось увидеть морского орлана, огромную, сильную и красивую птицу, способную даже тюленя вырвать из воды и поднять в воздух. Пржевальский в засаде пытался подкараулить орлана, но осторожная птица так и не подлетела на расстояние ружейного выстрела. Долина Павловки за перевалом оказалась совершенно пустынна. На перевале, засыпанном снегом, царил лютый холод, ночевать же пришлось под открытым небом у костра, согревая то одну, то другую сторону тела. Потом путники вышли к реке Даубихе (теперь это Арсентьевка). Она, сливаясь с Улахэ, образует Уссури. На заснеженной тропе встретили Новый год и к 7 января достигли станицы Буссе, которую покинули три месяца назад. За зимнюю экспедицию было пройдено больше тысячи вёрст. Зимой в Николаевске Пржевальский работал над книгой об Уссурийской экспедиции. Предисловие он начал так: «Сильная, с детства взлелеянная страсть к путешествию заставила меня после нескольких лет предварительной подготовки перебраться на службу в Восточную Сибирь — эту громадную и столь интересную во всех отношениях окраину царства русского...» Он вспоминал картины природы края, девять лет назад закреплённого по Пекинскому договору за Россией. Природа здесь удивительна тем, что в ней черты сурового севера переплетаются с приметами южными. Дикий виноград и лианы в тайге засыпают глубокие снега. Реки и озёра, изобилующие рыбой и водоплавающей птицей из самых южных стран, сковывает лёд. В лесу можно видеть тигра, которого не встретишь в Италии, а ведь озеро Ханка находится на широте Рима.
Озеро Ханка
В марте на озере наблюдается массовый прилёт птиц. Первые весенние гости — лебеди-кликуны, за ними появляются бакланы, потом — японские (даурские) журавли. Не раз наблюдал Пржевальский ранним утром забавные танцы удивительных голенастых птиц. Китайский, или уссурийский, журавль отличается от японского крупными размерами: полтора метра в высоту, более двух метров — размах крыльев, вес — более девяти килограммов. Он необычайно красив: снежно-белый, с одной только чёрной шеей и чёрными малыми маховыми и плечевыми перьями. Невероятно осторожный, журавль не подпускает никого к себе ближе чем на триста метров. Когда становится теплее, появляются белые и серые цапли, сизые чайки — обычные на Ханке птицы. Японский красноногий ибис — редкая здесь птица, в середине марта прилетает на озеро этот родной брат священной птицы древних египтян. |
