С началом апреля прилёт птиц становится массовым. Они буквально завоёвывают озеро, с которого уходят на болота журавли и ибисы. «Громкий крик журавлей, кряканье уток, гоготанье гусей, свист куликов, песни жаворонков, токанье тетеревов, писк чибисов — всё это сливается в один общий, неясный шум, свидетельствующий о полном разгаре и приволье здешней весенней жизни».

Прилёт и пролёт птиц продолжается до середины мая. Последней появляется китайская иволга, зимовавшая в пальмовых лесах Индокитая, «своим громким, мелодичным свистом возвестила она об окончании весеннего прилёта и о начале летней трудовой жизни всех пернатых гостей ханкайского бассейна...»

«Три месяца странствовал я по лесам, горам и долинам или в лодке по воде, и никогда не забуду то время, проведённое среди дикой, нетронутой природы, дышавшей всей прелестью сначала весенней, а потом летней жизни... Это была чудная, обаятельная жизнь, полная свободы и наслаждения! Часто, очень часто вспоминаю её и утвердительно могу сказать, что человеку, раз нюхнувшему этой дикой свободы, нет возможности позабыть о ней даже при самых лучших условиях дальнейшей жизни».

Лето Пржевальский провёл в лесах в бассейнах рек Сиянхе, Мо и Лефу, впадающих в озеро Ханка. Он наносил реки на карту, промерял их глубины от истока до устья. Много удивительного встретил исследователь на берегах этих рек. Изюбры, косули, дикие козы попадались на каждом шагу.

Книгу о путешествии, совершенном им ещё в первое тридцатилетие жизни, Пржевальский закончил так: «...Два года страннической жизни мелькнули как сон, полный чудных видений!.. Прощай, Ханка! Прощай, весь Уссурийский край!.. С твоим именем для меня навсегда будут соединены воспоминания о счастливых днях свободной, страннической жизни...»

Результатами экспедиции были статья «Инородческое население Уссурийского края» и книга «Путешествие в Уссурийском крае» с подробным комплексным описанием территорий между Амуром и Японским морем. В гербарии — 300 видов растений, в орнитологической коллекции — более 300 чучел птиц.

В январе 1879 года Пржевальский вернулся в Петербург и выступил в Русском географическом обществе с докладом. Даже внешний вид путешественника произвёл впечатление на присутствовавших на том заседании. Один из членов Общества писал тогда: «Он был высокого роста, хорошо сложен, но худощав, симпатичен по наружности и несколько нервен. Прядь белых волос в верхней части виска при общей смуглости лица и чёрных волосах привлекала к себе невольное внимание».

Первое путешествие молодого офицера географы России признали настолько выдающимся, что комиссия по наградам Русского географического общества (председателем её был П.А. Кропоткин) единодушно присудила ему Серебряную медаль.

Через Монголию — в страну тангутов

В 1869 году, когда Пржевальский покидал Приамурье, Генеральный штаб командировал в Китай и Японию военного географа Михаила Ивановича Венюкова. В его задачи входило комплексное обследование этих двух стран. Но Венюков не был полевым исследователем и занимался в основном материалами архивов. Денег ему отпустили недостаточно, и он вернулся в Россию, не завершив намеченную программу, хотя и много сделав.

Средства, не полученные Венюковым, были переданы Генеральным штабом и Географическим обществом Пржевальскому. Вице-председатель ИРГО Ф.П. Литке поддержал проект молодого энтузиаста, как и Семёнов, поверив в него.

Завершая своё выступление Пржевальский сказал о дальнейших планах: «Я получил назначение совершить экспедицию в Северный Китай, в те застенные владения Небесной империи, о которых мы имеем неполные и отрывочные сведения.