7

Звон колоколов.

Бобби Андерсон вышла из голубого грузовика «Шевроле», хлопнула дверцей, и, прежде чем медленно пойти по тротуару к церкви, расправила свою темно-голубую одежду на бедрах и посмотрелась в зеркало бокового обзора грузовика. Она шла с опущенной головой и поникшими плечами. Как сейчас необходим был ей отдых, чтобы продолжить жизнь, и Гард, чтобы хоть чуть-чуть рассеять ее наваждение.

(Да, это наваждение, не стоит обманывать себя).

Но Гард оказался негодным тормозом. Он не присутствовал на похоронах, потому что отсыпался сейчас после грандиозной пьянки, положив свое истощенное лицо, обрамленное седыми волосами, на руки и распространяя вокруг себя тяжелый запах перегара. Да, верно, Андерсон устала, но ее еще тяготило то, что она почувствовала утром — неявное ощущение большого горя. Частью из-за Рут, частью из-за Дэвида Брауна, да и вообще из-за города. Но больше всего, как ей показалось, она виновата в этом сама. «Превращение» продолжалось — для любого горожанина, за исключением Гарда — и это радовало, но она оплакивала свое собственное «я», которое блекло, как утренняя дымка. Она знала, что "Бизоньи солдаты" — ее последняя книга… и, в чем был весь смех, ей сейчас казалось, что Томминокеры написали большую ее часть, вот так.

8

Колокола, колокола, колокола.

И Хэвен ответил им. Это было I Актом шарады под названием "Погребение Рут Маккосланд или Как мы любим эту женщину". Для того, чтобы прийти туда, Нэнси Восс пришлось закрыть почту. Правительство бы это не одобрило, но когда не знаешь, то и душа не болит. Они узнают все в избытке чуть позже, думала она. Вскоре они получат из Хэвена большое экспресс-послание. Они и все остальные правительства на этом грязном вертящемся шарике.

Франке Спрюс, владелец самой крупной в Хэвене маслобойки, ответил колоколам. Джон Мэмфи, чей отец столкнулся с Рут за пост городского констебля, ответил им. Эшли Равалл, с чьей помощью она ушла из города за два дня до смерти, ответил им вместе со своими родителями. Эшли плакал. Здесь были и Док Ворвик и Джад Таркингтон; Эдли Маккин пришел с Хейзл Маккреди на руках; колоколам ответили и Ньют Берринджер и Дик Эллисон, которые поддерживали предшественника Рут, Джона Хартли, медленно шагавшего между ними. Джон был очень слаб и выглядел почти прозрачным. У его жены Мэгги вообще не хватило сил дойти сюда.

Они пришли, отвечая на призыв колоколов — Тремэйны и Зарлоу, Эпплидейты и Гольдманы, Диплисси и Арчинбурги. Жители старого доброго Мэна, сказали бы вы, выходцы из французов, ирландцев, шотландцев и канадцев. Сейчас они были разные, но как только все они вступили в церковь, их сознания стали единым мозгом, замечающим чужаков, замечающим малейшую фальшивую ноту в мыслях… они пришли вместе, они слушали, и колокола отзывались в их крови.

9

У Ива Хиллмана, сидящего за рулем «Чероки», широко открылись глаза при звуках далекого колокольного наигрыша.

— Что, черт возьми…

— Церковные колокола, что же еще? — сказал Буч Дуган. — Звучит красиво. Я полагаю, что они готовы начать погребение.

Они хоронят Рут на городском кладбище… какого черта я должен сидеть сейчас с сумасшедшим стариком за городской чертой?

Уверенности его как не бывало, но было уже поздно что-либо менять.

— В наше время колокола методистской церкви никогда так не звонили, сказал Ив. — Что-то в них изменилось.

— Ну так что?

— Ну так ничего. Или ну так все. Поехали, полицейский Дуган. Он повернул ключ, и двигатель «Чероки» заработал.

— Я еще раз спрашиваю, — настойчиво сказал Дуган.