В первые дни после обнаружения тела проверялся и сожитель Модесты, но на его счастье у мужчины оказалось непробиваемое alibi. Вторую половину дня 12 октября он провёл в обществе большого количества людей, зафиксировавших его безотлучное пребывание на большом удалении от Тремонт-стрит. В частности, в многочисленном обществе родственников он съездил в местную тюрьму на свидание с братом, а затем отправился на празднование дня рождения другого родственника. Очень заманчивым представлялось доказать, что мужчина незаметно скрылся с вечеринки и тем самым получил возможность в ночь на 13 число свести счёты с Модестой, но не тут-то было! Оказалось, что энергичный мужчина свёл короткое знакомство с дамочкой, находившейся в активном поиске нового друга, и провёл с нею часть ночи, а потом под утро в её обществе приехал к её сестре. Опровергнуть это alibi полиции не удалось, хотя в этом направлении усилия предпринимались энергичные.

Подверглись проверке знакомые Модесты Фримен по местам её прежних работ и проживания. Детективов интересовали возможные связи женщины и, хотя полицейским удалось составить и проверить список интимных друзей убитой женщины, преступника среди них не оказалось.

По всему получалось, что Модеста стала жертвой человека, с которым познакомилась незадолго до собственной гибели. Поиск случайного знакомого представлялся делом если не безнадёжным, то крайне непростым. Никто не видел расправы над женщиной, никто не видел её в обществе неизвестного незадолго до гибели, никто не видел подозрительного мужчину рядом с местом преступления до или после убийства.

Конечно, у правоохранителей теплилась надежда на появление ценного свидетеля, подобного Вайолет Приоле, случайно увидевшей труп через окно. Имелся шанс обнаружить важную улику, скажем, отпечаток неизвестного пальца или мазок чужой крови в результате обработки криминалистами зафиксированных на месте преступления следов. Но минули дни, потом недели, а никаких свидетелей и ценных улик так и не появилось.

Дело превратилось в «висяк» или «глухаря», если пользоваться неформальной отечественной терминологией. Именно так называют в России расследования, зашедшие в тупик и не имеющие шансов на раскрытие. Во всяком случае, на скорое раскрытие! Если расследование таких преступлений в какой-то момент и сдвигается вдруг с мёртвой точки, то не благодаря, а скорее вопреки законам детективного жанра.

Вдумчивый читатель может задаться вполне оправданным вопросом: почему история убийства Модесты Фримен вообще попала в эту книгу? Ведь по очень многим важным критериям это преступление никак не соответствует тем убийствам, что имели место в Бостоне летом 1962 г. В самом деле, во всех, описанных ранее убийствах, жертвами становились женщины белой расы, а Модеста Фримен — негритянка. Все предыдущие жертвы имели преклонный возраст, самой молодой из них — Анне Слесерс — исполнилось на момент гибели 56 лет. Модеста Фримен была почти на 20 лет младше (37 лет на момент убийства). А ведь раса и возраст относятся к важнейшим элементам «диапазона приемлемости», определеяющим привлекательность жертвы в глазах сексуального преступника. Отмеченных несовпадений достаточно для того, чтобы усомниться в том, что убийства Модесты Фримен и пяти пожилых женщин летом 1962 г. совершены одним и тем же лицом.

Именно так и рассуждали работники окружной прокуратуры и сотрудники полиции Бостона, занятые распутыванием этой головоломки.