В связи с рождением гипотезы о существовании в южной Калифорнии мобильного серийного убийцы, переезжающего из округа в округ, нельзя не отметить и того, что с ним стали связывать убийства женщин в округе Ориндж, о которых упоминалось в главе I этой книги. Речь идёт об убийстве Патрисии Нойфельд, погибшей в первой половине дня 21 ноября 1978 г. в городке Гарден Гроув, и Джоан Андерсон, расправу над которой преступник учинил в ночь на 8 марта 1979 г. в Фаунтен-Вэлли. В своё время эти преступления связывались с Гиеной, причём подозрения на сей счёт особенно окрепли после того, как насильник из восточного Сакраменто напал в ночь на 20 марта 1979 г. на Мэри Салинас. Не станем сейчас останавливаться на повторении изложенного в главе I, однако сообщим, что летом 1980 г. произошёл поворот, который с одной стороны, напрямую оказался связан с нашим сюжетом, а с другой — всё окончательно запутал.

Впрочем, обо всё по порядку.

В конце июля с полицией Фаунтен-Вэлли связалась семья — муж, жена и сестра жены — сделавшие очень необычное заявление. По их словам, их общий друг, некий Уилльям Ли Эвинс (William Lee Evins), весёлый бодрый парень из Техаса, побывал как-то у них в гостях… хорошенько напился… засиделся… ушёл незадолго до полуночи… А потом оказалось, что совсем неподалёку, буквально через два дома, нашли убитой молодую женщину, мать двух детишек. Ну, казалось бы, нашли и нашли, жизнь — штука полосатая, как тюремный матрац, случается всякое, мы-то здесь причём, верно? Однако при следующей встрече Уилльям повёл себя как-то необычно — он был мрачен, грустен, почему-то много расспрашивал о погибшей женщине, выглядел совершенно депрессивным и обессиленным. В последующие месяцы его мрачное настроение лишь усиливалось, он заявлял, что не хочет жить, что ему надо уезжать и т.п., а потом начинал интересоваться судьбой детей убитой женщины. Друзья пытались подбодрить бравого техасского ковбоя, дескать, какие наши годы, вся жизнь впереди, однако такого рода агитки и шутки производили эффект прямо обратный. Всё это выглядело крайне неприятно, но до поры терпимо. Однако в июле 1980 г., т.е. спустя более года со времени убийства Джоан Андерсон, Уилльям в очередной раз заявился в гости с двумя коробками пива, сам же его и выпил, после чего пустил слезу и слюни. На этот раз он заговорил и пропавшей душе, о том, что ему прощения не будет и жизнь вообще кончена. А в итоге поинтересовался, как отыскать детей погибшей в марте 1979 г. женщины? Сугубо с целью помочь, поддержать и приголубить.

Заявители не знали, что стало с детьми Андерсон, кому они переданы и где находятся, однако, теперь-то они смекнули, что дружище Уилльям что-то совсем сильно беспокоится о прошлогодней трагедии. Причём, совсем даже без причины. Или причина всё же была?

Обдумав ситуацию, все три свидетеля разговора явились в полицию. Как бы вы повели себя, уважаемые читатели, на месте полицейского дознавателя?

Автор уверен, что вы бы призадумались над услышанным.