Но если ограбление — это всего лишь имитация, то что же она была призвана замаскировать? Неужели сексуальный мотив? Но насильник достиг своей цели — он изнасиловал жертву без особого сопротивления с её стороны, он даже уговорил её добровольно залезть обратно в спальный мешок. Сие означало, что кое-какой психологический контакт между ними установился, и женщина ему ничем не угрожала.

После довольно продолжительной проработки всевозможных версий, детективы полиции Ирвайна, занятые расследованием убийства Мануэлы Виттхун, склонились к мысли, что в произошедшей трагедии не обошлось без Дэвида, мужа жертвы. В самом деле, отношения его с убитой супругой сильно ухудшились в месяцы, предшествовавшие убийству. Попадание в больницу выглядело как попытка обеспечить «непробиваемое» alibi, а сама причина — травмирование без свидетелей — казалась искусственной. Затем Дэвид подхватил серьёзную вирусную инфекцию, но эту деталь он заранее спланировать не мог. Инфекция, кстати, лишь добавила убедительности его болезни.

Полиция не делала особо секрета из возникших подозрений, достаточно сказать, что детективы буквально на следующий же день после убийства Мануэлы явились по месту работы Дэвида в офис компании «The house of imports», крупного дилера европейских автопроизводителей, и принялись поодиночке опрашивать его коллег. Понятно, что такие действия изрядно повредили репутации Дэвида.

Подозрения в адрес Дэвида открытым текстом высказывали и родители Мануэлы. Их заявления получили явное подкрепление после того, как правоохранительным органам удалось восстановить донжуанский список молодого вдовца. Выяснилось, что он регулярно изменял супруге и к моменту её гибели переживал весьма бурный роман с очередной любовницей, коллегой по работе. Правда, сам Дэвид отвергал такого рода подозрения, но получалось это у него не очень хорошо.

В первый же день после выписки из больницы Дэвид позвонил упомянутой коллеге и пригласил её к себе домой, заявив, что ему страшно оставаться на ночь в доме, ставшем местом преступления. Женщина приехала и… осталась до утра. Полицейские, осуществлявшие наружное наблюдение за Дэвидом, решили провести небольшой эксперимент, довольно грубый, надо сказать, но не лишенный интереса. Они сообщили Хорсту Рорбеку, отцу убитой Мануэлы, о том, что в доме №35 по Коламбус Дэвид Виттхун проводит ночь в обществе женщины — коллеги по работе. На следующее утро Хорст Рорбек и начальник Дэвида появились на пороге дома и потребовали от Дэвида объяснений. Сцена вышла бурной, с воплями, слезами и малоосмысленными обвинениями.

Следует признать, что в тот момент все стороны повели себя как полнейшие кретины. Дэвид пригласил на ночь женщину в то самое время, когда кровь его жены ещё оставалась на постельных принадлежностях и матрасе в спальне… Полицейские устроили идиотский психологический фокус, не продумав последствий, которыми он потенциально был чреват. Ведь отец убитой женщины мог явиться на объяснение с овдовевшим зятем с пистолетом в кармане, и тогда трупов могло стать больше… Хорст Рорбек тоже молодец, бросился в склоку, как бык на красную тряпку…

В общем, история с утренним объяснением выглядела во всех смыслах отвратительной, но полиция получила то, в чём нуждалась — родители и многие знакомые убитой дали убийственные для Дэвида показания. В них нашлось место для всего, кроме доброго слова. Детективы сложили два и два и пришли к заключению, что Дэвид явно выигрывал от случившегося с Мануэлой, благодаря тому, что избегал бракоразводного процесса и связанных с ним и его последствиями материальных издержек.