Точно так же совершенно искренне он считал, что люди принимают за веру не саму веру, а только обычаи предков, которые успели стать традицией, а вера — она одна и Бог — он тоже один, и зачем тогда резать неверных, если все — верные, только сами не понимают, кто они такие. Даже для нашего времени это было бы рискованное предложение, которое религиозно воспитанные люди не могут ни понять, ни принять. А ведь, извините, шестнадцатый век.

Единственное, с чем он боролся, — так это с некоторыми местными обычаями, калечащими или уничтожающими жизнь человека. В Индии таковых было предостаточно. Акбар пытался запретить законом наиболее варварские — такие как самосожжение вдов после смерти мужа или браки в недопустимо раннем возрасте. К религиям, считал он, это не имеет ни малейшего отношения.

Но его «божественная вера» не прижилась. Стоило Акбару умереть, как все тут же пошло прахом. При его жизни «божественная вера» держалась лишь потому, что у власти стоял Акбар.

Конечно, он не ограничил упорядочивание жизни в своей империи лишь вопросами веры. Придя к власти, он тут же стал приводить в порядок запутанные налоговые вопросы, понимая, что население страдает не столько от налогов, сколько от сборщиков налогов, то есть чиновников. С чиновниками он и стал разбираться. Прежде всего, он разделил всю империю на равные по территории земли, 16 округов, с которых было необходимо собирать и равные налоги. Причем, если случался неурожай или стихийное бедствие, сбор налогов прекращался. Чиновники, замеченные в излишних поборах, не поощрялись, а карались по всей строгости закона. Поскольку местные чиновники стремились нажиться на подданных, сбор налогов был поручен чиновникам из столицы. Если приходилось совсем туго, то жителям выдавались ссуды из казны, чтобы они могли восстановить свое хозяйство. При отце существовал налог на всех, кто не желал принять ислам — так думали обратить местное население в мусульманство. Это никак не сработало и не могло сработать, зато заставляло людей чувствовать себя униженными. Акбар этот несправедливый налог отменил. Как и преследования по вопросам веры.

Для объединения страны он ввел единую систему мер и весов, а также солнечный календарь, основанный на таблицах другого тимурида — Улугбека. Он провел реформу армии, переведя ее на платную основу (его воины служили за жалованье), прочно соединил все части империи — северную и центральную Индию, юг Средней Азии, Кашмир, Бенгалию и Гуджерат. Одним из первых его законодательных актов был закон о запрещении обращать пленных в рабов, потом он разрешил индийцам, то есть немусульманам, занимать государственные должности, сам он женился на индийской принцессе и разрешил ей не принимать ислам, впрочем, как и остальным своим женам, многие из которых были индианками.

Современники описывали Акбара так:

«Внешность и лицо владыки соответствовали его царскому достоинству, так что с первого взгляда было понятно, что это — царь. У него широкие плечи, светло-коричневая кожа, а голову он держит немного склоненной к правому плечу. У него широкий открытый лоб, глаза лучатся и сверкают подобно озеру, искрящемуся в лучах солнца. Все его тело необыкновенно пропорционально. Он ни худ, ни толст, зато силен, здоров и крепок. Смеется он совершенно непринужденно, изъясняется спокойно, ясно и открыто, с сознанием собственного достоинства, а если бывает сердит — то и с внушающим страх величием. Вопреки обычаям своего рода он стрижет волосы и носит на голове не накидку, а тюрбан, из-под которого выбиваются пряди волос; говорят, он это делает для того, чтобы понравиться своим индийским подданным».

Вельможи акбарова времени, наверно, имели право не любить своего правителя. Бог с ней, с единой верой. Согласно К.