Больше всего в Саре, помимо ее поющего голоса, я любила волосы. Я обожала тереться о них мордочкой, зарываться в них носом. Я часами могла бить по ним передними лапами или наблюдать, как Сара скручивает их в «конский хвост» и расплетает, замечать, как отдельная прядь в лучах солнечного света, проникающего через окна, блестит и становится немного другого оттенка, чем остальные пряди. Однажды я сидела на подголовнике нашего дивана, зарывшись в ее волосы, и в какой-то момент набила себе ими полный рот. Сара разозлилась (хотя и не смогла удержаться от смеха, когда увидела меня с полным ртом волос, будто это была мышь, которую я несу назад в свою «норку»). Я точно не знаю, зачем так поступила. Подумала только, что было бы хорошо, если бы я смогла унести немного волос Сары в свою маленькую норку в глубине нашего шкафа.

Во время одного из визитов в нашу квартиру Анис отрезала для себя немного Сариных волос. Волосы самой Анис каждый раз оказывались другими. Иногда они были короткими и прямыми, иногда — длинными и вьющимися. Бывало, она даже вплетала в них пряди других цветов, например зеленые и розовые.

Анис всегда упрекала Сару в том, что та уже тридцать лет носит одну и ту же прическу — длинные и прямые волосы, — и пора ее сменить хотя бы «ради смеха». (Что «смешного» в переменах?) Однако в тот раз ей таки удалось уговорить Сару. Анис усадила ее на один из наших кухонных стульев, обвязав ей вокруг шеи полотенце, и набросилась на голову подруги с ножницами, в результате чего волосы Сары стали намного, намного короче. Пока Анис трудилась, подружки смеялись и разговаривали о Былых Деньках, когда обе были молоды и бедны и не могли позволить себе новую одежду или профессиональную стрижку, поэтому Анис приходилось шить для обеих и самой стричься.

Мне так жалко было смотреть на то, как на пол тусклыми небольшими комками падают прекрасные волосы Сары! Я впервые была недовольна Анис. Но реакция Лауры была еще хуже. Когда она пришла в гости через три воскресенья и Сара открыла дверь, лицо Лауры застыло. Глаза расширились и заблестели ярче, чем обычно.

— Твои волосы! — воскликнула она. — Что с ними случилось?

— Тебе не нравится, — вместо ответа констатировала Сара.

— Я только… — Одна рука Лауры дернулась, как будто она хотела прикоснуться к голове Сары, но тут же остановилась на полпути. — Я всего лишь удивлена, — наконец произнесла она. — Что подвигло тебя на такие кардинальные перемены?

— Я готова меняться. Тебе нравится? — Сара выглядела смущенной. — Меня Анис подстригла.

Лаура издала звук, похожий на фырканье.

— Дело рук Анис, — повторила она. — Ты всегда можешь рассчитывать на нее в таких мелочах. — Особо Лаура выделила слово «мелочи».

Волосы Лауры выглядели и пахли, как у Сары, хотя по утрам она проводила намного больше времени, чем та, распрямляя их громким феном. Лаура очень пеклась о волосах. Должно быть, именно поэтому она так расстроилась, когда Анис подстригла Сару.

Сара еще долго потом отращивала волосы и после этого так коротко никогда их не подстригала. Когда Лаура приходила к нам в гости, она постоянно шарила глазами от макушки Сары по всей длине ее волос, пока о чем-то говорила. По-моему, Сара ждала, что Лаура заметит и что-то скажет о ее прическе. Но та молчала.

Обычно Лаура в этой комнате не засиживается, но случается — как, например, сейчас, — она долго и молча смотрит в окно, после того как накормит меня. Наблюдает за стаей голубей на крыше здания напротив. Этих же птиц можно увидеть через высокие, от потолка до пола, окна гостиной на нижнем этаже. Эти окна занимают целых две стены. Голуби цвета кофе со сливками — очень необычный для голубей окрас.