Руфус взял лепешку и жадно откусил. Утолив голод, он наконец повернулся к Большому Тиму:

— Итак, вас интересует, как я оказался на дне колодца?

—Да.

— Это случилось три дня назад, средь бела дня. Я возвращался домой, когда на дороге меня остановил человек. Он сказал, что ждал меня, что его мать умирает и нуждается в отпущении грехов. Я пошел за ним сюда, но он вытащил пистолет. Он уже собрался выстрелить, но вмешалось провидение. Человек сказал, что не может стрелять в священника, и ударил меня по голове. Я очнулся в колодце.

Тим недоверчиво посмотрел на Руфуса.

— Он побоялся застрелить вас — но оставил умирать от жажды и голода?

— Странно, не правда ли? — согласился Руфус. — Но я вижу в этом перст Господень. Он привел вас сюда, и вы спасли меня.

Тим и не пытался скрыть свой скептицизм.

— Простите, святой отец, но ничего божественного я в этом не вижу. Вы знаете, почему этот человек хотел убить вас?

Священник покачал головой.

— Сначала я подумал, что ему нужна моя лошадь. Потом понял, что раз он знал мое имя, то специально дожидался меня с более гнусной целью, чем обыкновенная кража.

Большой Тим немного помолчал.

— Боюсь, что вы правы. Четыре дня назад Роберт Марш подослал кого-то поджечь табак Фэнси Сазерленд и украсть бумаги Йэна. Затем он объявил Йэна своей собственностью. Шериф сказал, что у Роберта новое завещание, по которому ему достается все имущество Джона.

— Это было за день до того, как на меня напали. — В мозгу Руфуса начала мерцать догадка. — А мистер Сазерленд?

— Марш захватил его. Фэнси будет бороться с Робертом, но она говорит, что, если ее деверь узнает о свадьбе с Йэном, он может убить его, или…

Внезапно ужас сковал Руфуса.

— Кто бы ни напал на меня, но он взял все мои бумаги, включая брачное свидетельство Сазерлендов.

— Вы сможете держаться в седле, отец Уинфри? — спросил Большой Тим.

Руфусу ничего так не хотелось, как поскорее оказаться дома. Его тело болело. Он был голоден. Он хотел увидеть свою жену. Но если Роберт Марш мог сжечь табак и подделать завещание, от него всего можно было ожидать. Он должен предупредить Фэнси и поехать к судье. Он кивнул.

— Мы поедем вдвоем на моей лошади. И сначала навестим вашу жену, чтобы она не волновалась, — сказал Тим. — Она с ума сходит от беспокойства.

Руфус чувствовал, как улыбка расплывается на его лице, впервые за последние дни.

* * *

Укрывшись в тени большого дома, Йэн прислонился к стене и терпеливо ждал, пока Фэнси не выйдет от адвоката.

Черт возьми, он чувствовал себя истощенным. Он едва держался на ногах и понимал, что если сядет, то уже не сможет встать. На долю секунды Йэн пожалел, что с ним нет Маленького Тима, но он сам отослал юношу к отцу. Тим возражал, но на Йэна его протесты не произвели впечатления, и молодой Уоллес был вынужден уступить.

Йэн ни на минуту не намеревался оставить Фэнси одну. Он хотел поспорить с ней у ручья, но, заглянув в ее глаза, понял, что может потерять в ссорах драгоценное время. Поэтому он согласился позволить ей делать то, что она считала нужным, и незаметно следовал за ней на протяжении всего пути. Он не собирался отсиживаться в укромном уголке, когда она все поставила на карту ради него.

Маленького Тима удалось убедить поехать за Фэнси, а не на заброшенную ферму. Ему тоже не нравилась, что она собралась в одиночку разъезжать по округе. Гораздо сложнее было убедить Тима оставить Йэна на подъезде к Честертону и отправиться на поиски отца. Хотя ему и не хотелось пугать Тима опасностями, которые могут подстерегать его отца, Йэн не хотел, чтобы юноша оказался с ним, если его поймают.