— А как к этому относится Фортуна?

— Настороженно, как всегда, но сегодня она согласилась отнести ему в поле хлеб и молоко.

Их голоса были безжизненными, лишенными эмоций. Йэн продолжал расчесывать гриву Принца, и при каждом движении он видел пальцы Фэнси, гладившие шею животного.

— Я слишком устал для вечернего урока, — сказал он. Нет, он не устал, у него всего лишь разбито сердце.

— Я так и подумала, — откликнулась она. — Я принесла вам ужин.

— Я не голоден.

— Вы все еще слишком худы.

— Это не мешает мне работать, — резко ответил он.

— Я знаю.

Жеребец наклонил голову, чтобы напиться, и их взгляды неожиданно встретились, а руки, повиснув в воздухе, соприкоснулись. Сердце Йэна отозвалось тупой болью при виде печали в ее глазах. Ее взгляд должен был быть торжествующим, но она грустила об их потерях.

Разозлившись на себя и на нее, Йэн вышел из стойла и остановился у центральной подпорки конюшни, возле зажженного светильника. Мимолетного взгляда и легкого прикосновения к Фэнси было достаточно, чтобы потерять голову. Он слишком многого желал от нее, телом и душой. В его чувствах к ней смешались вожделение и жажда нежности.

Он услышал, как за спиной захлопнулась дверца стойла.

— Ноэль хотел дождаться вас и пожелать вам спокойной ночи, — сказала Фэнси. — Но он заснул.

— Скорее всего, он хотел послушать про Робинзона Крузо.

Она улыбнулась.

— Да, и это тоже. Я сказала, что пожелаю вам спокойной ночи за него.

Йэн закрыл глаза, желая, чтобы она немедленно ушла, пока не стало слишком поздно. Странно, как этот цветочный аромат проник в его поры, заслонив все остальные запахи и кружа голову.

Открыв глаза, он обернулся и увидел Фэнси, прислонившуюся к дверце стойла. Их разделяли какие-то восемь футов, а возможно, восемь дюймов.

Йэн не мог оторвать от нее глаз.

— Вам разве не пора спать? Она пожала плечами.

— Пора. Сейчас пойду. — Когда она откинула с лица прядь волос, в мягком свете они замерцали золотом.

Фэнси подошла к подносу с едой и кувшином воды, который она поставила на опрокинутую бочку, служившую Йэну столиком.

— Вы обязательно должны поесть, — вновь сказала она.

Он кивнул, не сводя взгляда с ее лица.

Черт возьми, почему она не уходит?

Сам он не мог заставить себя отвернуться.

Ему хотелось прикасаться к ней, накрутить на руку прядь ее волос, ласкать ее нежную кожу пальцами… и губами. Он хотел обнимать ее. Он хотел… слишком многого.

Они стояли друг напротив друга, не в силах разойтись, и Йэну казалось, что вокруг них бушует шторм. В наступившем молчании Йэн не слышал даже звука дыхания, однако спокойствие было обманчивым, стоило сделать один неверный шаг, и волна захлестнет с головой. Лишь один шаг.

Они обменялись необходимыми фразами, настала пора пожелать друг другу спокойной ночи и расстаться. И все же…

Они одновременно шагнули навстречу друг другу. Поколебавшись, она сделала еще шаг. И еще один…

Сознавая, что совершает чудовищную ошибку, Йэн раскрыл объятия. Фэнси прильнула к его груди, и он знал, что она слышит все убыстряющийся стук его сердца.

Руки Фэнси обвили его шею, она еще теснее прижалась к нему. Лишь тогда она подняла на него глаза.

На миг Йэн растворился в ее взгляде, отражавшем его собственное желание и нежность. Затем, склонив голову, он нашел ее губы.

Страсть поглотила его целиком, завладела им без остатка. Отчасти это был зов плоти, но превыше всего было стремление вновь почувствовать себя живым.

Йэн чувствовал, что и для Фэнси это было не менее важно.