15.

Йэн пытался есть, но под прицелом четырех пар глаз кусок не лез в горло.

Его свадебный ужин был не очень веселым.

Он вспомнил роскошный пир, устроенный в Бринере по случаю женитьбы Патрика. Тогда холл старинного замка гудел от голосов множества гостей, и каждый представитель клана, пришедший на свадьбу, разделял радость молодоженов.

Но сегодня ночью воздух дрожал не от радости, а от напряжения. Никто не смеялся. Ни у кого не было повода для счастья. Счастье в браке основано на ожидании будущего, а у них с Фэнси будущего не было. После ужина он вернется на свою узкую постель и проведет ночь в одиночестве. Жизнь, как и раньше, пойдет своим чередом.

Решив больше не откладывать уход, Йэн отодвинул стул. Но не успел он встать, как Эми спрыгнула со своего стула и скользнула ему на колени.

— Ты теперь мой папа? — наивно спросила она.

Ноэль сосредоточенно посмотрел на него, с интересом ожидая ответа. Йэн перевел взгляд на Фэнси, но она была не меньше растеряна, чем он.

— Не совсем, малышка. Но ты мне очень-очень нравишься.

Явно довольная ответом, Эми обняла Йэна пухлыми ручками.

— Ты почитаешь нам сегодня? — спросил Ноэль.

«Почему бы нет? — подумал Йэн. — Ведь сегодня такой же день, как все остальные».

Однако в глубине души он понимал, что этот вечер был особенным. Что-то неуловимо изменилось между ним и Фэнси. Их влечение друг к другу, и без того достаточно сильное, сегодня достигло кульминации, как до предела натянутая струна. Несколько слов и мимолетный поцелуй изменили все.

Он желал ее. Он хотел коснуться пальцами ее щеки, поцеловать ее губы, стать частью ее. Хотел насладиться покоем, который она хранила в себе, познать ее нежность, разделить ее мужество. Он еще никогда не желал женщину с такой страстью. Церковь и закон освятили их союз. Все, что разделяло их сейчас, — его клятва…

Йэн знал, что никогда еще верность своему долгу не была столь горькой.

Но он не должен давать воли чувствам. Йэн понимал, сколько зла может причинить этой семье. Он не должен допустить, чтобы дети воспринимали его как своего нового отца. Ему лучше оставаться посторонним для них, чтобы они скорее забыли его, когда он вернется в Шотландию.

Однако, мягко опустив Эми на пол и наблюдая, как она мгновенно забралась на колени Фортуне, Йэн осознал, что никогда не забудет этих людей, как и они его.

Поднявшись со стула, он взял грифельные дощечки и букварь. Но, вернувшись к столу, поймал взгляд Фэнси. Ее глаза были полны слез. Она знала, о чем он думает, и понимала, насколько тяжело было ему. Так же тяжело было и ей.

Ноэль схватил букварь и начал читать по слогам. Йэн боролся с чувством гордости, охватившим его при виде успехов своих учеников. Он пытался оставаться безучастным и чужим для них, но в глубине души понимал, что проиграл эту битву с самим собой.

* * *

Следующие несколько дней прошли в суматохе. Казалось, Йэн ни на минуту не прекращает работу. Он отказывался ужинать вместе с семьей, предпочитая одиночество, но каждый вечер неизменно занимался с ними.

Фэнси чувствовала его нежелание оставаться с ней на секунду дольше, чем это было необходимо. Ее это ранило, хотя она понимала причины такого поведения. Она понимала, потому что желание, отражение которого она видела в его глазах, росло в ней с каждым новым взглядом, прикосновением, вздохом.

Она ничего не слышала о Роберте. Это свидетельствовало о том, что до него еще не дошло известие об их свадьбе. Как только брак будет зарегистрирован в графстве, она в полную силу испытает на себе гнев Роберта. При одной мысли об этом по спине у нее ползли мурашки.

В кухню вбежал Ноэль. Его глаза светились от радостного волнения.