А во время войны сих людей, рассеянных по степям, и всею армиею защитить возможности не будет. Под Российскую державу Войско
Запорожское отдалось не одно само собою, но по тогдашним обстоятельствам с Хмельницким обще со всею Малороссиею и только от поляков российским
войском обороняемо было. Службу оное войско исправляет не совсем на своем коште, да и то только не в большом числе.
Между сенаторами было мнение, что в административном строе Малороссии могут предстоять основные изменения, предполагалась и возможность
назначения нового генерал губернатора. Это видно из решения Сената по поводу донесения Румянцева о сокращении сроков, положенных для апелляции
на нижние суды к вышним. Сенат определил: так как теперь еще неизвестно, останется ли Малороссия при прежних своих основаниях, или по
определению туда нового генерал губернатора последуют и новые установления, то Сенат и не находит нужным делать между тем в правах
малороссийских какие либо перемены или пополнения, и потому означенное донесение оставить без резолюции до того времени, пока Сенат о воле ее и.
в ства касательно Малороссии точнее известен будет.
Перемены начались уже подле Малороссии, в Новой Слободской губернии. Мы видели, что в докладе сенаторов кн. Шаховского, Панина и Олсуфьева было
указано на неравномерность тяжестей, которые несло тамошнее народонаселение, вследствие чего и введен был общий оклад. По поводу этого
нововведения слободской губернатор Щербинин доносил: «Не скрою, что из такого множества людей все считали общий оклад облегчением; некоторые
довольны, а другие жалуются что им стало хуже, именно те, которые ничего не платили и жили под покровительством какого нибудь начальника или
каким нибудь случаем успевали увертываться от платежа и содержания козака, консистенции, и работать, – таким, конечно, тяжелее. Переход жителей
с места на место всеми принятыми мерами теперь, кажется, задержан, разве что весна покажет, ибо здешний народ по большей части переходит весною
и осенью». Против этого императрица написала: «Когда Малороссия будет приведена в порядок, то, надеюсь, и то пресечется».
В то время как надеялись, что общие государственные меры получат силу и в Южной степной Украйне, представлявшейся страною безнарядною, Сенат был
изумлен сопротивлением мере важной и разумной, сопротивлением, оказавшимся в той окраине, где всего менее, по видимому, можно было ожидать его.
Сделано было общее распоряжение, чтоб изо всех областей доставлялись в Сенат ведомости о хлебном урожае, и вдруг получается мемориал от
лифляндского генерал губернатора Броуна с представлением препятствий, какие лифляндское рыцарство находит в исполнении этого предписания. Сенат
приказал отвечать, что, вникнув с полным вниманием в представленные от лифляндского рыцарства резоны и затруднения к сочинению ведомостей о
ежегодном тамошнем хлебном урожае, он отнюдь не находит их основательными; без таких ведомостей никакое благоучрежденное государство обойтись не
может, и потому господину генерал губернатору безо всякой отмены те хлебные ведомости, благоучрежденным образом непременно в свое время собирая,
присылать в Прав. Сенат.
Немецкие колонисты, вызванные для поселения в Юго Восточной Украйне, уже начали затруднять правительство. Канцелярия опекунства иностранных
обратилась к Сенату с просьбою о помощи, не зная, что делать, ибо немцев нахлынуло такое множество, что недостает рабочих людей, леса и других
материалов для скорой постройки им домов. Сенат отвечал, что вместо деревянных домов нельзя ли делать мазанки; а больше всего, по мнению Сената,
надобно было избегать вредного наряда с уездов крестьян к работам: это может произвести в старых жителях крайнее негодование и ропот, разорить
целые села и деревни, и потому надобно исправляться наймом вольных работников. |