Через 14 лет Кутузова ранило в голову во второй раз. Летом 1788 года командир Бугского егерского корпуса М. И. Кутузов привел свои войска к Херсону, где стояла армия фельдмаршала Г. А. Потемкина. Затем корпус Кутузова передвинулся к осажденной русскими турецкой крепости Очаков.

18 августа осажденные совершили из крепости вылазку, пытаясь захватить батареи правого фланга. Четыре часа отбивались егеря из батальонов прикрытия, поддержанные дружным и сильным огнем артиллерии. Потеряв 500 человек убитыми и ранеными, турки отступили. Потери русских составляли 33 человека убитыми и 119 — ранеными. Одним из этих раненых был Кутузов.

22 августа, посылая Екатерине II реляцию о деле, Потемкин поименно перечислил всех убитых и раненых офицеров. Тем более упомянул он и единственного раненого генерала — Кутузова.

В письме от 31 августа (на десятый день после сообщения Потемкина — какова была почта! — едва не две тысячи верст проходила за восемь суток!) Екатерина уже спрашивала: «Отпиши, каков Кутузов и как он ранен, и от меня прикажи наведываться». А 18 сентября, уже узнав, как он ранен и каково его состояние, она писала Потемкину: «Пошли, пожалуй, от меня наведываться, каков генерал-майор Кутузов, я весьма жалею о его ранах...» И позднее снова справлялась о его состоянии.

Врач, лечивший Кутузова, писал: «Сей опасный сквозной прорыв нежнейших частей и самых важных по положению височных костей, глазных мышц, зрительных нервов, мимо которых на волосок прошла пуля, прошла и мимо самого мозга, не оставил других последствий, как только что один глаз несколько искосило!» И добавлял: «Надобно думать, что Провидение сохраняет этого человека для чего-нибудь необыкновенного, потому что он исцелился от двух ран, из коих каждая смертельна».

Вторая рана оказалась между тем гораздо легче первой. Кутузову даже не понадобилось уезжать куда-нибудь для лечения. Через три месяца он был совершенно здоров и

6 декабря уже принял участие в успешном для русских штурме Очакова.

...Когда в 1813 году Кутузов умер, делавшие вскрытие военные врачи вынули его мозг. Их удивлению не было предела: никогда ни один из них не видел ничего подобного — каждое из двух ранений должно было быть смертельным.

(3/Сервый внук Екатерины II, Александр, родился 12 декабря 1777 года в три четверти десятого утра. О точном времени его появления на свет мы узнаем из письма императрицы ее постоянному корреспонденту — литератору, издателю и дипломату, барону Фридриху Гримму.

Через два дня после рождения Александра, 14 декабря 1777 года, Екатерина писала: «Итак, великая княгиня родила сына, который в честь святого Александра Невского получил великолепное имя Александра и которого я называю господином Александром... Что ж такого особенного выйдет из этого мальчика? Хочу думать... что имя предмета имеет влияние на предмет, а наше имя знаменито».

Выбор имени был отнюдь не случайным. Екатерина придавала этому обстоятельству важное значение. И хотя она писала, что родился не Александр Великий, то есть Македонский, а Александр маленький, все же дача, построенная для внука на берегу Невы, называлась Пеллой, как назывался и город, где родился Александр Македонский.

«С тех пор как он появился на свет, — писала Екатерина Гримму в начале марта 1778 года, — ни малейшего беспокойства... Вы говорите, что ему предстоит, на выбор, подражать либо герою, либо святому одного с ним имени; но вы, вероятно, не знаете, что этот святой был человек с качествами героическими. Он отличался мужеством, настойчивостью и ловкостью, что возвышало его над современными ему удельными, как и он, князьями.