|
Сведения об опричных репрессиях дают ключ к пониманию приведенных слов. Грозный с редким упорством преследовал верхи титулованной знати — князей Суздальских, Ростовских, Ярославских, Стародубских, наконец, Оболенских, — и в первую очередь тех из них, кто проходил службу по княжеским спискам, т. е. сохранял наследственные родовые вотчины. В глазах «великого государя» эти люди были «молотчими» детьми боярскими. В действительности же они принадлежали к верхам титулованной знати, обладали правом на первоочередное получение высших думных титулов, на замещение высших воеводских и административных постов. Именно это имел в виду самодержец, когда утверждал, что рада уравнивала честью бояр с царем, а детей боярских — с боярами. Осуждая политику возвышения «молотчих» детей боярских, монарх имел в виду не массу рядовых служилых дворян, а верхний слой Государева двора, представительным органом которого была Боярская дума.
Опричные репрессии обезглавили не только Боярскую думу, но другой важнейший институт в системе русской монархии — Государев двор. После поворота к репрессиям в 1564–1565 гг. княжеские списки, символизировавшие привилегии суздальской и оболенской знати, превратились в своего рода проскрипционные списки, служившие руководством для опричных судей. Князья, не числившиеся в этих списках, а также нетитулованная старомосковская знать почти не пострадали от опричных репрессий. При учреждении опричнины опале подвергся боярин В. В. Морозов, а несколько Шеиных — Морозовых были отправлены в Казань. В ссылку попали также окольничий М. М. Лыков и один из членов семьи Головиных. Наряду со знатью опричнина подвергла гонениям родню правителя А. Ф. Адашева — 20 человек Ольговых, Путиловых и Туровых. Более половины казанских ссыльных принадлежали к рядовому дворянству. Однако переоценивать этот факт не следует. При общей численности низшего дворянства в 20–30 тыс. человек переселение сотни мелких помещиков на восток не имело большого значения. Конфискованные у рядовых дворян земли не шли ни в какое сравнение с богатствами, конфискованными у знати. По царскому указу в Казанский край было сослано никак не менее 140 дворян. Могущество аристократии опиралось на ее земельные богатства. Наследственные удельные княжества были уничтожены в ходе объединения земель. При Грозном старшими удельными князьями были литовские выходцы, получившие свои владения из казны и зависившие от монарха. В списках удельных («служилых») князей числилось не более десятка лиц. Удельные государи не имели широкой опоры в среде коренного русского дворянства. Совсем иным было положение суздальской и оболенской знати, сравнительно рано попавшей в орбиту московского влияния. Они избежали катастрофы в момент присоединения их некогда независимых княжеств к Московскому государству. Потомки местных династий перешли на службу в Москву, сохранив значительные земельные богатства. Они окружили трон плотным кольцом. Монарх стал пленником аристократии, перешедшей на московскую службу. Казанская ссылка стала крупнейшей вехой в истории русской аристократии. Она ускорила процесс отчуждения родовых богатств суздальских князей. Царь Иван Грозный мог бы расправиться с неугодными ему лицами, не прибегая к такой экстраординарной затее, как разделение государства на две половины и организация опричного войска. Данные о казанской ссылке впервые проясняют вопрос о подлинных причинах подобного рода мер. Конфискация родовых вотчин, незаконная с точки зрения права, грубо нарушала материальные интересы верхов правящего боярства. Царь готовился вооруженной рукой раздавить сопротивление недовольных. Указ о казанской ссылке имел более широкие цели, чем принято думать. Новгородские экспроприации конца XV в. не отменили московскую традицию, в силу которой казна могла отобрать вотчину у боярина только с санкции Боярской думы. |
