|
Обычно сон приходил в течение минуты — валяться впустую Ксена не любила даже на родине, но сейчас она засыпать не торопилась: нужно было осмыслить ситуацию. В то же время она понимала, что информации недостаточно и что это будет не анализ, а гадание — одна из причуд земной культуры. Ксена мучительно перевернулась на спину. Сомнения... Стив был прав: на Земле все пронизано неопределенностью. Они могли перетряхнуть Волкову память, но неизвестно, к чему бы это привело. Возможно, к осознанию им того, что он раскрыт, и к смене тактического рисунка... если у него есть какая-то тактика. Если он вообще тот, кого они искали. Ксена перевернулась на бок и обняла подушку. В Москве давно был день, а сюда, на западное побережье Австралии, только-только явилась ночь. Привычка к режиму взяла верх, и Ксена уснула — пролежав всего полторы минуты. Тратить время на бесплодные умствования она не позволяла себе даже дома. * * * Канунников запарковался у кафе и жестом предложил выйти. — Машина служебная, — пояснил он на улице. — Я ее проверял, но в салоне о серьезном предпочитаю не говорить. — Зачем тогда проверяли? — Хороший вопрос. — Майор рассмеялся и показал на угловой столик. — Думаю, сюда. Кафе стояло на возвышенности, вокруг террасами спускались открытые площадки. Андрей не помнил этого места и вообще не понимал, откуда в тесном городе возник пустой холм. Отсюда были видны две старые высотки, между ними, в районе Сухаревской, выросли настоящие небоскребы — башни, квадратные в сечении, одна повыше, другая пониже. Младшая была еще недостроена. Официантка принесла заиндевевшую бутылку и большое блюдо с закуской. — На брудершафт пить не будем, — сказал Канунников и, не дожидаясь Андрея, влил в себя рюмку. — Но первая тем и хороша, что после нее можно перейти на «ты». Николай. Он протянул через стол руку. Андрей, помедлив, ответил. — А вот чем хороша вторая, — продолжал майор, — так это тем, что после нее появляется настроение. — Он поднял рюмку и, снова не чокаясь, выпил. — Вам же за руль. То есть тебе. Тебе за руль. Канунников скривился и подцепил с блюда ломтик буженины. — Ты кушай, кушай, — сказал он, активно пережевывая мясо. — И пей. Нам теперь можно, — Нам?.. — Я же видел, как ты в баре подвис. На целый час. Ну и после — тоже все видел. А ты решил, что мы случайно пересеклись? Ехал я за молоком, гляжу: ба! шпиён Андрюха Волков! — Канунников плеснул себе еще и выпил, опять в одиночку. — Кстати. — Он похлопал себя по щеке. — Не жмет? Нормально? — С мимикой проблемы. Особенно с улыбкой. — Знаю. Я им предлагал другие типажи разрабатывать — шведов мастырить, финнов. От таких особых эмоций никто не ждет, можно и сачкануть. — Наверно, это идея. — Вот и я думал — идея. Оказалось — детский сад. темперамент у тебя свой остался, не северный. Пришлось бы на седативные препараты падать. Чтобы соответствовать образу. — Симбионты любое дерьмо из организма выведут — осторожно произнес Андрей. — Водка здесь хорошая, — заметил Канунников, наливая. |
