— Спасибо, лучше сейчас.

Вера достала пять тысяч, сверху положила еще пятьсот рублей.

— Хорошо. Сейчас выпишу квитанцию.

Получив квитанцию, Вера сложила ее и убрала в сумку.

— Оставьте ваши координаты, — попросила Анна. — Телефон, электронную почту.

Вера продиктовала свои данные и вышла из кабинета.

Когда за клиенткой закрылась дверь, Анну окликнули из другой комнаты:

— Что там?

— Вась! — весело отозвалась Анна. — По-моему, у девицы не все дома. Ей прислали справку из генеалогического центра, что она является…

— Я все слышал, — перебил ее Василий. — Что ты думаешь обо всем этом?

— Стандартная проверка, и дело будет закрыто. Ребята из этого центра работают обычно четко, ну а вдруг сбой?

— А если не сбой?

— Ну тогда нашей клиентке крупно повезло. Оказалась в родстве со знаменитым итальянским родом!

— Ты думаешь, они с энтузиазмом воспримут весть о родственнице из России?

— Это уже ее проблемы.

— Верно! Что у нас там на обед?

— Ничего. Холодильник пуст. А ты вроде на диете?

Габариты начальника в последнее время упорно стремились к шару. Вася Курочкин пыхтел, сердился и клялся, что с понедельника садится на строгую диету, но проходил день-два, и все начиналось сначала. Пристрастие Васи к бургерам, жареной картошке, пиву, соленой рыбке делало свое дурное дело.

— На диете! — отозвался внезапно сникший голос. — Но есть-то хочется!

— Ради фигуры можно и потерпеть!

— Рыжикова! Не учи шефа!

— Я о тебе беспокоюсь!

— Я сам о себе побеспокоюсь!

— Не видно!

— Я заказываю пиццу, — с угрожающими нотками сказал Курочкин. — Твой выбор? С грибами? С салями или с ананасами?

— С устрицами! — пошутила Анна.

— Сейчас посмотрим в меню. Кажется, это новинка…

Вера вышла на улицу в смятении. С одной стороны, она честно выполнила свой долг. С другой… Правильно ли она поступила? А вдруг сотрудники «Клио» обратятся за разъяснениями в генеалогический центр, а им напишут опровержение, сообщат, что данные ошибочны?

Вера со вздохом призналась себе, что ей очень нравилось думать, будто она принадлежит к древнему итальянскому роду Орбини. И лишиться этой сказки не хотелось!

Липа пахла так сладко и маняще, что ноги сами собой понесли Веру к оазису аромата. Сделав несколько шагов, она очутилась в небольшом скверике между домами, где и высилось дерево, распространявшее вокруг себя чарующие флюиды.

Вера опустилась на скамейку. Пискнула эсэмэска. «Мам! Я купаюсь в море! У нас тут весело. Гоша съел мой завтрак и показал ужа».

Следом за эсэмэс возникла фотография сына — веселого, загорелого, Паша стоял, победно вскинув ладошку вверх.

Слава богу, пристроила сына. Почти на все лето…

Вера вспомнила, как она мучилась в конце весны: куда отправить сына на отдых. Мать наотрез отказалась выезжать на дачу, потому что у нее «интуиция»: ей вот-вот позвонят и пригласят в театр. С годами у матери это стало почти манией. Оставлять Пашу на все лето в Москве было бы настоящим преступлением. Достаточно прошлого скомканного лета, когда редкие поездки на дачу сопровождались материнскими скандалами: что она, Вера, не умеет толком устроить свою жизнь и все надеется на мать.

Это была чудовищная неправда. Вера уже давно ни в чем на мать не надеялась, а строила жизнь сама. Горькая правда состояла лишь в том, что Вера не имела в своем кармане несколько миллионов, чтобы купить себе квартиру и переехать от матери.