Вероятно, тверской собор строили пришлые мастера. В Галицко-Волынской земле и после татарского нашествия продолжалось интенсивное каменное строительство, имелись первоклассные зодчие, работавшие по заказу Даниила и Василька Романовичей. На Северо-Востоке Руси почти полное отсутствие практики каменного зодчества в первые полстолетия после Батыевщины привело к исчезновению традиции, передававшейся в те времена только «из рук в руки», на живом деле. За период с 1237 по 1285 год летописи сообщают лишь о нескольких случаях ремонтно-восстановительных работ в каменных храмах Владимиро-Суздальской Руси. Это ремонт церкви Бориса и Глеба в Кидекше в 1239 году, двукратное обновление придворной княжеской церкви Бориса и Глеба в Ростове (в 1253 и 1287 годах), замена кровли и пола в ростовском Успенском соборе в 1280 году, замена кровли в Успенском соборе во Владимире в 1280 году. На этих незначительных работах, связанных главным образом с ростовской епископской кафедрой, невозможно было сохранить прочный навык сложного искусства каменного строительства.

Культурные связи Галицко-Волынской и Владимиро-Суздальской земель во второй половине XIII века сохранялись главным образом благодаря династическим бракам. В 1250 году великий князь Владимирский Андрей Ярославич, брат Ярослава Ярославича Тверского, женился на дочери Даниила Галицкого.

В 1282 году дочь уже умершего к этому времени князя Ярослава Ярославича Тверского вышла замуж за внука Даниила Галицкого князя Юрия Львовича (25, 78). За этим браком, инициатором которого, по всей вероятности, был отец жениха князь Лев Данилович, старший сын умершего в 1264 году Даниила Галицкого, стояли сложные политические расчеты. Галицкий князь несомненно рассчитывал на совместные с Тверью действия против общего опасного соседа – Литвы. Тверичи, в свою очередь, надеялись через своего нового родственника укрепить собственные позиции при дворе хана Ногая, с которым Юрий был весьма близок.

Важную роль в подготовке этого брака сыграла и мать невесты тверская княгиня-вдова Ксения (Оксинья) Юрьевна. Дочь новгородского боярина Юрия Михайловича, она в 1264 году вышла замуж за князя Ярослава Ярославича Тверского. Это был второй брак великого князя, которому было тогда около 40 лет. От первого брака он имел сыновей Святослава и Михаила. Их мать, неизвестная по имени, погибла во время страшной Неврюевой рати 1253 года, а сами они попали в плен к «поганым», но вскоре вернулись на Русь.

Через семь лет после женитьбы на Ксении Ярослав Ярославич умер. Как и его отец Ярослав Всеволодович, Ярослав встретил смерть где-то в степях, на обратном пути из Орды. Быть может, в свои последние часы он вспомнил не только отца, но и брата Александра, который тоже скончался по дороге из Орды на Русь. Впрочем, мало кто из князей этого страшного времени умирал в своей постели...

Тело Ярослава привезли в Тверь и похоронили в деревянной церкви Косьмы и Дамиана, которая служила городским собором. Немного времени спустя после кончины мужа княгиня Ксения родила сына, названного Михаилом.

Молодая княгиня осталась одна в чужой для нее Твери, с младенцем-сыном на руках, окруженная ненавистью родственников первой жены. Вероятно, и новый тверской князь Святослав, сын Ярослава от первого брака, не питал к мачехе и ее сыну особого расположения. Для Ксении настали трудные времена. Но сильный новгородский характер превозмог все беды. И постепенно судьба ее переменилась. Бог прибрал старших сыновей Ярослава. Где-то между 1282 и 1285 годами умер Святослав, не оставив потомства. Его брат Михаил (старший) умер, кажется, еще раньше. Летопись упоминает о нем только при рассказе о походе русских князей на немцев в 1268 году. Возможно, это просто ошибка летописца, внесшего в рассказ еще не рожденного на свет Михаила, сына Ксении.

После смерти Святослава отрок Михаил стал номинальным правителем Твери. А за спиной его стояла мать – умудренная жизнью, закаленная невзгодами и, может быть, ожесточившаяся от долгих унижений.