Правда, выяснять отношения с зарвавшимся Мортоном перед едва не лопающейся от любопытства и предвкушения публикой южанин не пожелал и оттащил Грега в сторону, по дороге что-то шипя сквозь зубы.

— Чем дальше в лес… — пробормотал озадаченный и расстроенный режиссер и покачал головой.

Кажется, я куда больше нравилась окружающим в качестве смазливой бездарности, когда ругались со мной, а не из-за меня. Забавные метаморфозы.

— Хоть что-то удалось отснять нормально? — спросила я со вздохом.

Пара дней борьбы с партнером в таком же режиме нон-стоп — и сил у меня не хватит уже ни на что.

— Ну, сцены четыре наскрести удастся, — призадумавшись на несколько секунд, выдал ответ Сэм. — Кое-что, правда, по дублям придется собирать… Но я уже понял, что проще попытать лишний раз монтажеров, чем снова терпеть Мортона с тобой в одном помещении. Он стал совершенно невыносимым. Неужто к славе приревновал?

Возможно и к славе. Больше-то делить нам с Грегом нечего.

— Тогда ему можно только посочувствовать, — даже не постаралась я сдержать собственную язвительность.

Что именно и как втолковывал кахэ зарвавшемуся коллеге по сериалу, никто не дознался. Мортон не признался, а лезть с расспросами к явно разозленному до демонов Динесу Миладу не решился вообще никто. Однако в мою сторону Грег больше даже не смотрел, перед режиссером извинился и клятвенно пообещал приложить максимум усилий на следующий день и вообще быть дальше хорошим и послушным мальчиком.

— Поладила бы ты, что ли, с нашей южной дивой, — шепнул мне украдкой Дрэйк. — Если ты с ним так играешь, когда вы на ножах, что же будет, когда вы общий язык найдете? Поулыбайся ему. Ты же умеешь с мужиками обращаться когда надо.

Уметь-то умею, тут не поспоришь. И в свое время часто приходилось быть с мужчинами не просто милой, но милой, так сказать, с намеком, а вот теперь уже и думать об этом тошно. Хватит, откокетничала свое, теперь хочется и личностью побыть для разнообразия.

— А если хорошие отношения нам как раз всю работу и испортят? — с намеком протянула я. — Риннэлис с Риэнхарном как раз не ладили. Я ведь актриса не самая лучшая, вдруг не смогу при растущей симпатии изображать неприязнь?

Сэм озадаченно хмыкнул, призадумался и отстал к моей огромной радости.

В кафетерии собрала аншлаг Марта Харт, сияя белоснежной улыбкой и так хлопая длинными ресницами, что, кажется, ветер гулял. К мужчинам она льнула ласковой кошкой, играя на контрасте со мной. Я предпочитала с некоторых пор держаться независимо, и в глаза, а тем более в рот, никому не заглядывала. Поэтому симпатии сильной половины съемочной группы отошли к новенькой практически полностью. Зато женщины Марту возненавидели практически с первого взгляда. Я настолько сильной неприязни не удостоилась и вряд ли когда-то удостоюсь.

— Вот же шлюха, — уловили мои уши еле слышный шепот одной из костюмерш.

Она говорила так тихо, что ее, по идее, могла услышать разве что сидящая рядом приятельница. Ну, и нелюди, разумеется. Почему-то чистокровные люди никогда не берут в расчет более острый слух представителей иных рас.

— Так шлюха и есть. Самая натуральная, — поддержала чужое злословие ассистентка режиссера. — Говорят, она еще полгода назад в кабаре работала. И хорошо, если только танцевала.

Костюмерша охнула, а потом захихикала мерзенько, прикрывая рот ладонью.

Я вопросительно посмотрела на сидящую рядом Сафиру, довольную как слон. Что же, оперативно она слухи пустила и в правильном направлении. Да и момент подобрала удачный. Разозленные слишком большим успехом Харт у мужчин, наши лары примутся чесать языком с удвоенным энтузиазмом, следовательно, уже через пару дней о нелицеприятных фактах биографии Марты не будут знать только коматозники.