Лицо Даши оставалось непроницаемым, словно она не понимала всех этих намеков. Поведя рукой над столом, женщина сказала:

– Садись, командир. Что есть – то есть, в магазин не побегу.

Потом, уже после чая, когда стрелка часов подбегала к полуночи, а утомленная дневным разбоем Клавочка крепко спала на диване, румяной щекой на подушке, Даша сказала:

– Я тебя провожу, командир. До набережной.

Вальронд распетушился, – на всю морскую мощь:

– Я не тот мужчина, который позволит женщине провожать себя!

Но Даша уже сунула в пальто браунинг:

– А я не та женщина, которую провожают мужчины…

…Сыпал мягкий снежок. Обоим было очень хорошо. Лысенький Ломоносов, весь в снегу, стоял перед исполкомом, величаво играя на классических цимбалах.

– До чего же мне не нравится этот Ломоносов!

– Он никому не нравится, – ответила Даша. – Но зато классика. Работы Мартоса… Для музея – хорошо, для Архангельска – плохо!

– Мне нравится Ломоносов иной, – сказал Вальронд.

– Какой же?

– Без цимбал. С дубиной в руке он догоняет академика Шумахера, чтобы побольней лупануть немца по хребту.

– Ты очень буйный, командир. Тебя послушаешь, так одни калибры, дюймы, пороха и дубины… Тебя надо пригладить! Чтобы ты стал нежный и каждый вечер играл на цимбалах!..

Наступила пора прощаться – на снегу, на ветру. Даша разглядывала рваный палец своей перчатки и ждала, что он ей скажет…

– Я считаю, Даша, – .сказал Вальронд, не откладывая дела в долгий ящик, – что лучше меня вам никого не найти… Пожалуйста, я тебя очень прошу: подумай обо мне сегодня…

Резко повернувшись, она пошла прочь от него. «Обиделась?» Нет, не обиделась… Обернулась и помахала рукой.

– Я подумаю! – ответила издалека и убежала (как девочка)…

Вальронд вытер лицо снегом и пошел на корабль в Соломбалу. Прямо через лед реки – прямо на дивизион.

А она пусть думает. Пусть она думает теперь всю ночь…

Пусть она не спит до утра – и думает. Все равно – лучше ей ничего не придумать!

Женька Вальронд оказался на редкость хорошим мужем. Он вошел в семейную жизнь отличным хозяином и отцом. Они прожили вместе только четыре года – четыре года, как один день, как один вздох, как один ликующий возглас…

Комдив Е. М. Вальронд умер от лютой астмы, которая развилась как следствие отравления газами у водопада Кивач.

Алмазна сыплется гора

С высот четыремя скалами,

Жемчугу бездна и сребра

Кипит внизу…

Вечный водопад прошумел и затих навсегда. Его похоронили на скромном соломбальском кладбище, неподалеку от могилы известного полярного морехода Пахтусова.

С могилы комдива открывался чудесный вид: качались мачты кораблей, а по вечерам на тонких реях загорались огни, такие уютные и такие зовущие – всё вдаль, в моря, в туманы…

После него остался единственный сын.

Тоже Евгений – тоже Женька Вальронд!

Тоже офицер флота, – пусть всегда качаются палубы, пусть всегда ревут, просвистанные штормами, просторы моего океана.

«И твердо серые утесы выносят волн напор, над морем стоя…»

Комментарии

Практически каждая книга Валентина Пикуля вынашивалась и рождалась с осложнениями. Так было и с романом «Из тупика».

К 50-летию Октябрьской революции Лениздат планировал выпуск книги В. С. Пикуля «Юнкера», о чем с автором и был заключен соответствующий договор.