Изменить размер шрифта - +
  И  тут  королева,  поняв,  что происходит,
приподнялась на подушках, простерла руки к обоим герцогам и закричала:
     - Постойте, что вы делаете? Ведь это же король!..
     Герцоги  мгновенно  остановились.  Боясь, как бы с королем не случилось
ничего  худого,  они едва не встали на стременах и вытянули обнаженные шпаги
в  сторону  толпы  с  громкими  возгласами: "Это король, это король!" Потом,
сняв шляпы, воскликнули: "Честь и слава королю!"
     Король  -  ибо  это  был действительно Карл VI, сидевший на коне позади
мессира  Карла  де Савуази, - в ответ на приветствия откинул свой капюшон, и
по  его  длинным  светло-русым  волосам,  по  голубым  глазам его, нескольку
крупному  рту с великолепными белыми зубами и особенно по всей его изящной и
благородной  осанке  народ  узнал своего монарха, своего короля, которого он
наперед,  еще  в день восшествия Карла на престол, нарек Благословенным и за
которым   сохранил   это   имя,   несмотря   на  все  невзгоды  и  бедствия,
ознаменовавшие его царствование.
     Приветственные  возгласы  "Да  здравствует король!" раздавались со всех
сторон:  пажи  и  оруженосцы  стали  размахивать штандартами своих сеньоров,
дамы   махали  шалями  и  платками;  огромная  процессия,  которая,  подобно
гигантской  змее, ползущей по оврагу, растянулась вдоль всей улицы Сен-Дени,
заметно  оживилась,  все разом подались вперед, ибо каждому хотелось увидеть
короля.  Но,  воспользовавшись  тем, что он был узнан и почтение к его особе
заставило толпу расступиться, Карл успел уже скрыться из виду.
     Прошло   не   меньше   получаса,  прежде  чем  порядок  и  спокойствие,
нарушенные   неожиданным   происшествием,   водворились   вновь.   Участники
процессии  были  так возбуждены, что не сразу заняли свои места. В суматохе,
вызванной  заминкой,  мессир  Пьер  де  Краон  язвительно  заметил герцогине
Валентине,  что  теперь  только  ее  супруг, пожалуй, и задерживает шествие:
вернись  он  на  свое  место рядом с нею, королевские носилки тронулись бы в
путь,  а  за  ними  и  вся  процессия, но герцог по-прежнему разговаривает с
королевой.  Хотя  герцогиня  и пыталась ответить на это улыбкой, из ее груди
вырвался вздох и взор ее подернулся печалью.
     - Мессир  Пьер,  - сказала она, напрасно стараясь скрыть свое волнение,
-  почему  бы  вам  не обратить этих слов к самому герцогу? Ведь вы же такие
друзья!
     - Без  вашего  приказания, сударыня, я ни за что этого не сделаю: разве
его возвращение не лишит меня счастья быть вашим телохранителем?
     - Единственный  мой  защитник и хранитель - это герцог Туренский. И раз
уж  вы  ждете  моего  приказания,  то  подите и скажите ему, что я прошу его
вернуться.
     Пьер  де  Краон  отвесил поклон и отправился к герцогу передать просьбу
его  супруги.  Когда  они вместе приближались к герцогине Валентине, в толпе
послышался  пронзительный  крик:  какой-то  девушке вдруг сделалось дурно.
Быстрый переход